Читать «Но березы в чем виноваты!» онлайн - страница 16

– Ну так же нельзя, ей-богу! – Ольга сбежала с крыльца и устремилась к Дашке. – Ведь я же специально сунула тебе под матрац чистые подгузники. Надо было тут же поменять ее, а не тащить обратно. Ведь ребенку спать надо!

– Ну уж нет, Ольга Владимировна. Увольте, ради бога! – Лиля села на лавку, вытянула ноги и, устало вздохнув, закрыла глаза. – Вы же знаете, голубушка, что в детях я положительно не смыслю. Подгузника от пододеяльника не смогу отличить. А уж пе-ре-пеле-но-вы-вать!

Ольга быстро и ловко перепеленала Дашку, дала ей соску и покатила коляску к крыльцу, но вдруг резко обернулась к Лиле:

– Значит, так, дамочка! Я сейчас ухожу по делам, а ты останешься с детьми. Когда проснется Катька, дашь ей клубники с молоком. Блюдце стоит на столе. Дашку сейчас же укачаешь, возьмешь коляску и будешь возить ее по тропинке туда-сюда, туда-сюда, пока девочка не заснет. Вопросы есть?

Лиля открыла глаза и удивленно посмотрела на Ольгу.

– Вопросов нет, – сама себе ответила Ольга, зашла на террасу, взяла там расческу, потом сбежала по крыльцу и пошла к калитке, на ходу расчесывая волосы.

– Ты куда, Моржухина? – крикнула ей Ленка.

– К Полынину! – ответила Ольга.

IV

Борис Викентьевич Полынин помнил Ольгу, когда та «еще в колясочке была», и имел обыкновение, встречаясь с ней теперь, всякий раз напоминать об этом обстоятельстве. Действительно, он когда-то очень тесно дружил с ее родителями; помогал ее маме, когда та осталась без мужа; был единственным мужчиной, который в голос рыдал на похоронах Марии Николаевны, Ольгиной матери.

Это был пухленький, маленького росточка человек, весьма неопределенного возраста, суетливый и удивительно приветливый; он был хром и при ходьбе чуть припадал на правую ногу.

В биографии Бориса Викентьевича Ольгу всегда удивляли два момента. Как удалось Полынину при общительности его и обаянии остаться холостяком и каким образом с его приветливостью и полнейшим неумением отказывать людям он оказался членом правления кооператива, в котором старожилов с каждым годом становилось все меньше, а люди приветливые и отзывчивые отсутствовали полностью.

Но всякое случается в жизни, и Борис Викентьевич вот уже лет десять состоял в правлении, где основной его обязанностью считался выпуск ежемесячной стенной газеты. Эту хлопотливую и не сулящую никаких житейских выгод работу Полынин выполнял с рвением и весьма искусно, ибо по профессии был журналистом и редактором; к тому же очень прилично рисовал.

– Вот так сюрприз! Оленька ко мне пожаловала! Героиня-страдалица! Мадонна советского материнства! – начал восклицать Полынин, едва заметив шедшую от калитки Ольгу и устремляясь ей навстречу с широко распростертыми коротенькими руками.

– Здравствуйте, Борис Викентьевич, – холодно приветствовала его Ольга.