Читать «Ничего такого» онлайн - страница 3

И они умолкают. На балконе является прислуга и лениво убирает со стола. Наконец, стол убран, а они все сидят друг против друга, каждый, занятый своими думами. По их сосредоточенным лицам не трудно читать эти думы. Он думает, как скучна у них служба, как незначительно жалованье, и как далека от него эта славная женщина. А она думает о том, как нелегко любить старика, как тяжко давить в себе молодость, как скверен их город, и как далек от нее этот человек. Она думает и о Григорье Григориче и постепенно в ее думах выходит как-то так, что из благодетеля он незаметно превращается в злодея.

Вокруг тихо. Вешняя ночь дышит на их разгоряченные лица спокойным и ровным дыханием удовлетворенной страсти. Ей хорошо. Она не знает никаких сомнений и никаких колебаний, кроме законов жизни, и от всей окрестности, от неба и земли, от воздуха, веет ясной гармонией, величием, спокойствием и правотою.

– Уф-ф, – тяжело вздыхает Марья Ивановна, – пойдем куда-нибудь. Жарко уж очень здесь. Душно что-то! Места себе не найдешь. Ф-фу!

И она снова тяжело вздыхает. Медленно они сходят с балкона в теплый мрак спокойно дышащей ночи, осторожно огибая сад, и выходят на тихую луговину. Здесь сумрачно и прохладно; луговина мысом врезывается в стеклянные воды речонки и загораживается от них зеленой стеной камыша. Речки даже и не видно отсюда. Вся поверхность луговины ровна, как скатерть, и только на середине этой зеленой скатерти живописно вздымается куст цветущей черемухи, как серебряный колокол. И они ходят по этой луговине взад и вперед, мелькая в тусклом сумраке.

Марья Ивановна взволнованно говорит:

– Ничего такого… ради Бога… Будьте умным. Конечно, если который умеет беречь секреты, умеет быть осторожным… который если понимает, сколько склоки он может доставить женщине… И потом какой может выйти скандал…

Долго они ходят по луговине, – она с возбужденным и покрасневшим лицом, – он, как-то перекосив плечи и жестикулируя одною ладонью; они ходят и разговаривают полушепотом, точно горячо оспаривают что-то. И кажется, что каждый из них спорит с самим собою. Бледный месяц выходит из-за горы и с недоумением глядит на их жестикулирующие фигуры, мелькающие в теплом сумраке вешней ночи. Наконец, эти фигуры внезапно исчезают, точно растаяв среди тихих сумерек.

Весь мыс делается похожим на сказку.

* * *

На мысе ни души. Только ночь одиноко стоит здесь оцепенелая и могучая. Да любопытная река, порою раздвигая шелестящий камыш, беспокойно глядит в сумрак неподвижными оловянными глазами. Посреди мыса, как серебряный колокол, вздымается куст цветущей черемуху белея во мраке.

И этот колокол шепчет плачущим человеческим голосом:

– Ради Бога… Слушайте… Не надо… Ничего такого… Ничего такого…