Читать «Неуловимая наследница» онлайн - страница 24

Тут, в Москве, никаких просторов не было. Одни дома, машины и люди, люди, люди, куда ни глянь. И солнца не было. Только какие-то вечно мокрые, хмурые сумерки.

Постепенно она привыкла, как-то втянулась в эту новую жизнь. Смирилась с теснотой, холодом, новой школой. Да и кошмары со временем стали приходить реже. А вечные дрязги мамы Люды и отчима, окрики, брань и оплеухи были, телевизор, орущий на максимальной громкости, чтобы соседи не вызвали милицию, не накапали, что в этой квартире обижают ребенка, в общем-то делом привычным. Оле, правда, казалось, что с годами мать делается все сварливее, все чаще срывается на нее. Если раньше, до того страшного случая, она еще держала себя в руках, то теперь Оле доставалось за все на свете. А отчим, идущий у нее на поводу, все чаще сдирал ремень и, отхлестав Олю, запирал ее в комнате. Оля как-то и сама привыкла считать, что она неблагодарная, эгоистичная хамка, слишком много ест, слишком вольно разговаривает, путается под ногами, мешает, еще и денег на нее уходит прорва. Поначалу она и правда пыталась измениться, быть ласковее, вежливее, старалась меньше есть, сидеть тише. Но к двенадцати годам, осознав, что от ее усилий становится только хуже, решила для себя – да, я такая. И другой быть не могу. Не нравится? Да пошли вы к черту! Ей бы только вырасти поскорее, сбежать из этой проклятой квартиры, и жизнь пойдет совсем по-другому.

На соседнем балконе хлопнула дверь. Оля прислушалась и позвала вполголоса:

– Витька, ты?

– Олька? – отозвался через пару секунд из-за тонкой фанерной перегородки, разделявшей балконы, мальчишеский голос. – Ты че тут кукуешь? Мать опять орет?

– Я наказана, – хмыкнула Оля. – Из дома ни ногой.

Она помолчала с минуту, подумала и спросила:

– Я к тебе перелезу?

– А предки по шее не дадут? – засомневался Витька.

– Да хрен с ними! Все равно дадут за что-нибудь.

Оля, оглядевшись, подтащила к перегородке старые детские санки, взгромоздила на них посылочный ящик и влезла на шаткую конструкцию. Уходящая на семь этажей вниз бездна пугала, кружила голову и тянула вниз. Но сидеть в четырех стенах, взаперти, сдаться и подчиниться запрету было страшнее. Она ухватилась пальцами за край перегородки, перекинула ногу через перила, увидела обалдевшее лицо Витьки, подтянулась.

Она уже почти перелезла, оставался один последний рывок, когда правая нога заскользила на мокрых металлических перилах. Оля потеряла равновесие, вскрикнула. Закружились перед глазами усыпанные золотыми листьями березы, перечеркнутый трещинами асфальт внизу. Сердце в груди тяжело ухнуло.

И тут подоспел Витька, схватил ее за плечо, рванул на себя. И Оля, перевалившись через перила, вместе с ним рухнула на бетонный балконный пол.

– Тьфу ты, чокнутая, – просипел Витька, отдуваясь.

– Да ладно, расслабься. Не свалилась же, – с трудом растянула дрожащие губы в улыбке она.

Витька был старше на два года и, конечно, ни за что не стал бы тусоваться с малолеткой, если бы Оля не славилась на всю улицу своим крутым нравом, смелостью и упорством. Даже старшие пацаны с невольным уважением говорили про нее: «Олька – дааа, безбашенная в край», и соглашались, что с этой мелкой дружбу водить не зазорно.