Читать «Нетелефонный разговор» онлайн - страница 137

И по сибирским маршрутам, пересекаясь, ездили и летали артисты, поэты и музыканты. Иркутск – Братск – Тюмень – Красноярск – Сахалин – Камчатка. Пахмутова – Френкель – Рождественский – Кобзон – Паша Леонидов.

Последнего вы, может быть, не знаете. Последний, между тем, был первым. Опередив на сорок лет наше время, он лично был главной филармонией страны. Создав гигантский актерский мост Москва – Восток, он отправлял бригады самых лучших артистов по огромной стране, устраивал гигантские стадионные гала-концерты. Ему обязаны своей славой буквально все талантливые артисты 60-70-80-х годов прошлого века, пока Паша не устремился в Штаты, где, к сожалению, не преуспел и умер.

Павел Леонидов был первой ласточкой капитализма, каким-то образом ухитрялся ладить с законом и ходил буквально набитый деньгами – артистов он отправлял на 50, а то и на 100 концертов, брал с них небольшие деньги (что-то 3 рубля с палки), все были довольны, и я не знаю людей, которые бы поминали его недобрым словом. И меня он первым встретил в Америке, едва я ступил на землю нью-йоркского Манхэттена в группе писателей-туристов. И возил меня на чужом голубом «линкольне» среди небоскребов, и поглядывал украдкой – какую неотразимку показывает неандертальцу так, как будто он лично выстроил эти чудища.

«Линкольн» не принадлежал ему, равно как и небоскребы, но Америка каким-то образом сумела внушить своим гражданам причастность ко всему американскому и, если хотите, гордость. Паша быстро заразился этим достижением Соединенных Штатов Америки.

Я светло вспоминаю о нем. Он написал там неплохую книгу воспоминаний, где, помню, редко кого уважая, не забыл и обо мне. Не забыл по-хорошему.

И наше открытие Сибири задумано было Пашей Леонидовым. Чаще всего разъезжали мы с Яном Френкелем. Наверное, все же я как бы сопровождая Яна на карусель, на которой раскручивалась его близкая уже слава. Мы дружили тогда, и о многом суждения наши совпадали – я свои высказывал вслух, он свои прятал в усы, – характеры!

Почти одногодки, военного времени дети, мы оба читали, то есть выписывали, толстые журналы: «Новый мир», «Знамя», «Дружбу народов», «Иностранку» – вся литература сосредотачивалась в них, там рождались и погибали в критических колонках новые гении. Это теперь, во время масслитературы глянцевых обложек, когда вовсе не обязательно быть писателем – умей просто писать! – журналы зачахли до тиражей колхозных многотиражек, и мода на чтение высохла, как речка в пустыне.

Шоу-бизнес пришел и унаследовал искусство, которое попутно и отменил. Вылетает из-за кулис, распахнув руки, как крылья, птица-альбинос Коля Басков, яснолицый, такой весь в сиропе, быстрой побежкой, и весь зал – в его объятиях. Зал ползет по проходам с цветами, и Коля в экстазе заканчивает свои серенады на коленях. На самом деле это он поставил публику на колени, спев им неизвестно что, неизвестно из каких слов состоящее (известны и слышны только гласные а-а-а, о-о-о). А ведь именно они раньше увлекались чтением. Ах, шоу-бизнес, нет на тебе креста!