Читать «Нельзя забывать (повести)» онлайн - страница 73

Кончил он свою карьеру плохо. Меня уже не было на Степановке, когда он предстал перед судом — его судили за изнасилование. Суд приговорил его к большому сроку заключения.

Семью его я хорошо знал: бледная, молчаливая жена и сын Петя. Рос мальчишка без должного догляда, заброшенный, неряшливо и бедно одетый.

Я уже упоминал, что работал с бывшими кулаками. Я называл их по имени отчеству, а они меня Алешей. (Чаще всего я работал с Мартыненко — приветливым, немного насмешливым мужчиной).

Работали они добросовестно, почти не отдыхая, не перекуривая (в руках — топор, в зубах — цигарка). Видно было, что работа для них — святое дело, которое они не могли делать кое-как.

О своей прошлой жизни они рассказывали очень неохотно, только скупо отвечали на вопросы. Почти ничего не говорили о пережитых ими мытарствах и никогда ни на что не жаловались. Всего прежнего как будто вообще не существовало. Один только раз в разговоре с Мартыненко я заметил у него обиду. Я спросил его почему он, заправский плотник, не построит себе хороший дом, а ютится в казенной, какой-то косой комнатенке. В ответ он усмехнулся горько и ответил вопросом на вопрос:

— А зачем для дяди строить?

И пояснил:

«Много я на своем веку себе домов срубил. Штук семь не меньше. И все без толку… А теперь сказал себе — хватит».

— Почему?

— Только новый дом поставлю, переселяют на новое место. Дом бросать приходится. Его с собой не возьмешь. И продать некому — деревня…

Особенно интересовала меня жизнь плотника Подрубного. Он был цусимец. К сожалению, о русско-японской войне он рассказывал мало.

Мне написать тогда хоть то, что я от него узнал, но я в ту пору надеялся на свою память. Остались в памяти только два факта:

1) До того, как моряков подобрали японцы, они несколько часов находились в воде, цепляясь за плавающие обломки кораблей.

2) И еще: собрав русских пленных, японцы подвели их колонну к длинному сараю. Приказали остановиться. Каждому дали веревку с петлей. Велели войти в сарай и раздеться. В сарае вместо потолка — множество балок. Пленные мысленно попрощались с жизнью, многие стали молиться — решили, что их сейчас будут вешать. Но японцы вешать их не собирались и с удивлением смотрели на их «переживания». Веревки с петлей дали, оказывается, для того, чтобы они увязали свою одежду и повесили на балку. Их одели в казенную новую одежду, а собственная одежда ждала их до дня освобождения.

Только один из бывших кулаков работал плохо. Даже очень плохо. Товарищи прозвали его «мухлевщик». Он всячески отлынивал от работы. Когда другие работали, не покладая рук, он уходил косить траву для своей коровы или забирался в темный угол старого хранилища, чтобы там поспать. Он берег силы для работы в своем хозяйстве. А товарищи его добросовестно плотничали днем, а домашние дела делали вечером, уставшие после трудового дня.