Читать «Незаконнорожденная (Я, Елизавета, Книга 1)» онлайн - страница 23

- Паджет? - У меня пробудилось любопытство. - Сын Вильяма Паджета, главы Тайного совета?

- Нет, не сын. - Голос Кэт терял задор с каждым шагом к середине двора, где нас поджидал дорожный паланкин, а подле него - тот, о ком мы говорили. Даже не родственник, а, как он сам сказал, доверенное орудие. Я бы скорее назвала его приживальщиком, недоноском и проходимцем...

- Миледи! - Он отвесил церемонный поклон. - И с ней, разумеется, мистрис Эшли!

Если в наших реверансах сквозила прохладца, то исключительно по причине холодного времени суток.

- К вашим услугам, сэр, - произнесли мы ледяным тоном.

Тем временем Кэт уложила меня в дорожную постель и накрыла одеялом.

- Спите, душенька, - ласково сказала она, оправляя последнюю подушку и запечатлевая на кончике моего носа сладкий и сочный, как летняя вишня, поцелуй. - К рассвету будем в Исткоте, а там уж, будьте покойны, я найду, чем вам заморить червячка! - Задвигая тяжелые парчовые занавески, она, под стук деревянных колец, рассмеялась ободряющим грудным смехом. - Что ж до него, кивком указала она на Паджета, который сквозь толчею слуг протискивался к собственной лошади, - пусть проказница-стужа ему нос отморозит, да и срамные части тоже, не при вас будет сказано, миледи. Спите спокойно!

***

Сон, родной брат смерти <В греческой мифологии божество сна Гипнос - брат Танатоса (смерти).>, неотлучно вьется вблизи дорожных носилок. Мягкое покачивание, мерный перестук копыт, тихое позвякивание сбруи, ржание сменяемых мулов даже лунатика увлечет в тот край, где нет сновидений.

Однако в тот день сон мой тревожили загадки Гриндала. Мне снилось, что злобный Катилина с окровавленным кинжалом бродит вокруг королевского трона, а старый король смотрит на него беспомощно, словно смертельно раненный зверь. Тем временем львица - а когти ее тоже в крови - выписывает петли вокруг юного львенка, маленького и слабого, а из ее желтых глаз сыплются смертоносные стрелы. В небесах наверху огненными кометами проносятся огромные выкаченные глаза, и голос Гриндала размеренно повторяет: "Смотри в оба, смотри в оба!" словно безумный жрец в святилище темного божества. Потом хлынул поток, и на берегу серна искала брода, но брода не было, и ее, сердечную, захлестнуло и увлекло на дно.

И серной, как и львенком, была я.

Я знала, что, если не разгадаю загадок, умру. А разгадаю - умру еще скорее. Я раскрыла рот, чтобы закричать, но черный кулак в черной перчатке сдавил мне горло, забил глотку сыпучим пеплом, жженой костью, сажей и мертвечиной. Я проснулась с привкусом смерти на губах.

Забот заклинатель, благодатный Морфей...

- Миледи?

Прочь прогони тревоги, печали мои развей...

- Как вы, миледи?

Тени рассеялись, остался только гадкий привкус во рту, паланкин уже не раскачивался, солнце согрело мое уютное гнездышко, и, что лучше всего, Кэт раздвинула занавеску и в руках у нее было то, о чем я даже не мечтала.

- Кэт, что это? Молоко? Белый хлеб? Яйца, сваренные в масле? Да откуда, скажи на милость...