Читать «Не самое главное» онлайн - страница 30

Роковое желание выплеснулось коротким и решительным приказом:

– Привези мне ее!

Лелло и глазом не моргнул:

– Ладно, поговорю с Ром-бабой, попробую все устроить.

Стрекоза с упорством террориста повторил, не меняя интонацию:

– Привези мне ее!

С этой минуты началась такая колоссальная организационная работа, что даже проведение церковного Юбилейного года потребовало меньшего напряжения мозгов.

Кузены устроили ряд совещаний, на которых оценили возможные последствия и предусмотрели самые нежелательные сценарии развития событий.

– Надо доставить ее в бункер с завязанными глазами, – предложил один из них.

– Этого недостаточно, – ответил другой и прибавил: – После совокупления надо ее прикончить и закопать вместе с бидонами с аммиаком.

– Сколько денег ей предложить? – поинтересовался Марьетьелло.

– Для нее будет честью обслужить Барбарески. Пусть поработает бесплатно, – заявил Сука, обожествлявший своего главаря.

Но потом все сошлись во мнении, что пятнадцать тысяч евро – разумная плата.

Убивать Джессику Сваровски или нет, осталось неясным. Пусть лучше Стрекоза сам решает. Вдруг мы ее убьем, а Стрекоза захочет увидеть ее опять, что тогда? Он нас тоже убьет.

Так или иначе, спустя десять дней, благодаря любезному посредничеству Ром-бабы, порнозвезда Джессика Сваровски – белокурая, как певица Донателла Ретторе, с повязкой на глазах, словно богиня правосудия, – предстала перед очами Сальваторе Варриале.

По такому случаю ему доставили постельное белье тошнотворного золотистого цвета.

Пятна от сырости заклеили обоями в цветочек, Стрекоза велел доставить пиццу разных сортов, чтобы даме было из чего выбирать. Лишь на месте обнаружилось, что она питается вареной свеклой да изредка позволяет себе съесть абрикос.

Чтобы быть в форме, Барбарески накануне не мастурбировал и даже пару раз отжался, надеясь вернуть себе перед торжественным представлением атлетический облик.

Перед соитием Варриале и дама галантно побеседовали.

Вот краткое изложение глубокого обмена мнениями.

Джессика:

– Ты болеешь за “Наполи”?

Сальваторе:

– Ну да.

Джессика:

– А я знаю Гамшика.

Сальваторе:

– Гамшик крутой. Но с мозгами у него не очень.

Джессика:

– Согласна. Мне он тоже показался отморозком.

Сальваторе:

– Это я отморозок, а не Гамшик. Но с мозгами у него не очень.

Джессика:

– Мне раздеться?

Сальваторе:

– Да, только не суетись, меня это раздражает.

Джессика:

– Под землей время течет медленно, да?

Сальваторе:

– Не надо сложных вопросов. Раздевайся!

Она разделась.

Сердце Варриале колотилось так, будто он нанюхался кокаина. Губы дрожали.

Сглотнуть он не мог. Только тихо рыгнул.

Он дал себе торжественное обещание:

“Если облажаюсь, сдамся полиции. Клянусь всем святым!”

Джессика Сваровски произнесла чувственным голосом заранее заготовленную фразу:

– Ты мне нравишься больше Гамшика.

Именно это ему и надо было услышать. Стрекоза расправил крылья и почувствовал, что у него встает. Он стянул футболку, обнажив неухоженные подмышки. С подозрительной спешкой снял трусы и рухнул на кровать, словно сорвавшийся с крюка окорок.

Он смачно поцеловал Джессику, запустив ей в рот язык, напоминающий гигантскую улитку. Сальваторе водил языком туда-сюда, вверх и вниз, словно малярной кистью для покраски фасада, которую намочили густой, словно фасадная краска, слюной.