Читать «Наши за границей (Юмористическое описание поездки супругов Николая Ивановича и Глафиры Семеновны Ивановых в Париж и обратно)» онлайн - страница 11

— Да что ты… Вот уха-то! Спроси же его, куда мы едем. Ведь можешь же ты хоть про это-то спросить?! Ведь ты все-таки чему же нибудь училась в пансионе.

Испуг придал Глафире Семеновне энергии. Она подумала, сложила кой-как в уме немецкую фразу и задала вопрос немцу:

— Ин Берлин вир варен? Берлин этот вагон?

— Nein, Madame, wir fahren nach Hamburg.

— Как нах Гамбург? А Берлин?

Немец отрицательно покачал головой и опять что-то пробормотал по-немецки.

— Да, конечно же не в том поезде едем, — чуть не сквозь слезы сказала Глафира Семеновна.

Николай Иванович досадливо почесал затылок.

— Ну, переплет! Беда без языка!.. — вырвалось у него.

— В Гамбург, в Гамбург едем… в Гамбург, — твердила Глафира Семеновна.

— Да спроси ты у немца-то поосновательнее. Может быть, поезд-то гамбургский, а Берлин по дороге будет.

— Как я спрошу, ежели я не умею! Спрашивай сам.

— Чему же ты училась в пансионе?

— А ты чему учился у своих немцев колонистов и чухонцев?

— Я учился в лавке, продавая парусину, железо и веревки. За меня в пансион разным мадамам деньги не платили. Я счет по-немецки знаю, хмельные слова знаю.

— Ты хмельные, а я комнатные. Про поезда нас ничего не учили.

Супруги уже начали ссориться, размахивая руками, но наконец Николай Иванович плюнул, оттолкнул от себя жену, подсел к немцу и показал ему свои проездные билеты. Немец посмотрел их и опять отрицательно покачал головой:

— Nein. Das ist nicht was. Die Fuhrkarten sind nach Berlin, aber wir fahren nach Hamburg.

— Да Берлин-то будет по дороге или нет? Вот что я вас спрашиваю! — раздраженно крикнул Николай Иванович. — Ну, может быть, так, что сначала Берлин, а нахер Гамбург или сначала Гамбург, а нахер Берлин. Них ферштейн?

— О, ja… ich verstehe… Berlin ist dort und Hamburg ist dort. Von Dirschau sind zwei Zweigen.

Немец показал жестами в две противоположные стороны.

— Здравствуйте! Даже не в ту сторону и едем-то, — отскочил от немца Николай Иванович, поняв, что по дороге не будет Берлина, и набросился на жену: — А все ты со своей уборной. Все это через тебя мы перепутались… «Мне нужно поправиться! Мне нужно поправиться!» Вот и поправилась. В Гамбург вместо Берлина едем. На кой шут, спрашивается, нам этот Гамбург, ежели мы через Берлин в Париж едем? Немец показывает, что Берлин-то вон там, а нас эво куда относит.

— Не могу же я не сходить в дамскую уборную, ежели я шесть-семь часов, не выходя из вагона, сидела, — оправдывалась жена.

— А не можешь, так не езди за границу. Немки же могут. Отчего же они могут? Или у них натура другая?

— Конечно же, должно быть, другая. Они к здешним порядкам привычны, а я непривычна.

— И ты за границу выехала, так должна привыкать. А то, извольте видеть, надо в буфет есть идти, а она: «Я в дамскую уборную». Через тебя и еду прозевали. Нешто может быть человек сыт, съевши вот по эдакой котлетке, ежели он с утра не ел! Ведь, может быть, до самого Гамбурга другого куска в горло не попадет, кроме этой котлетины. А где этот самый Гамбург? Черт его знает, где он! Может быть, на краю света.