Читать «Наше дело правое» онлайн - страница 27
Владимир Березин
Эрик говорил тихо, но Конрад услышал.
— А ты чего, боишься? — сказал, как плюнул.
Эрик вскинулся.
— Нет! Еще чего! Только он не успел понять, что все зря. Зря! Нам не удержаться!
На последних словах голос поднялся, выдавая напряжение, получился почти крик.
Конрад резко повернул голову, подался к самому лицу Эрика.
— Только попробуй это повторить, ты! Я сам тебя на небо отправлю!
Кондор шептал, почти шипел, но звучало убедительно. Обернулся по сторонам.
— Есть тут еще такие, кто думает, будто мы зря тут стараемся?
Таких вроде не было. Все понимали, что дорога на Ар отсюда прямая и короткая. Сколько дней продержат крепость — столько дней будет у города на подготовку. А что туда гонцом отправлен Эсташ, Кондор сразу заявил. Про пари не все, конечно, знали. Да и тот, кто знал, быстро себя уверил, что не знает, — чтобы бороться, всем нужна надежда, а молодым вдвое. Эрик тогда сказал, что впервые рад будет проиграть.
— А ты Конрад, ты что, особенный? Жить надоело?
— Когда орды Безумного Епископа осадили Мюнстер, была весна. Было мнение, что быстро справимся, живо вобьем их тараны в ихние же глотки. Не вышло. Осада длилась месяц, два и три. Мюнстер, кто не знает, город-крепость, камнем весь выложен. Узкие улицы, тесно. К середине лета встала жара. А трупы девать было уже некуда. Не на улицах же бросать. Непотребство. Угроза эпидемии, опять же. И воняет. А в городе соляные склады были. Так герцог Кондор приказал трупы засолить. И солили. Складывали в угловой башне. Так до конца осады и хранились там. Башня почти доверху заполнилась.
— Ты к чему это рассказал, а? — тихо спросил Свен.
— К тому, что хуже бывает! Если есть граница, рано или поздно кому-то придется ее охранять. Выпало нам. Так что теперь трепаться.
— Это была напутственная речь в стиле Кондоров. Лучшее, на что мы можем рассчитывать, — не удержался Дерек.
13
Эсташ сам удивлялся, как это до сих пор может идти. Однако шел, ноги передвигал. Если не считать шаги и не думать о сложностях дороги, выходит легче. С пути тут не собьешься, все прямо, так что можно позволить себе фантазировать. Тогда перед глазами вместо осточертевших раскаленных скал встают прохладные зеленые рощи с быстрыми ручьями, которые прыгают с камня на камень, обдавая брызгами лицо, если только наклониться ниже к воде. Так, на воде лучше не сосредотачиваться.
Солнце отражалось от белого известняка, щедро возвращая в глаза выжигающий свет. Приходилось щуриться, глаза слезились. Брел медленно, спотыкаясь, не понимая уже, как долго идет без отдыха. Самому казалось, что двигается быстро. И не оставляла проклятая уверенность: чтобы силы восстановились, достаточно принять решение вернуться.
14
Эрик устало смотрел себе под ноги. Но видел не серый булыжник двора. Перед глазами неуместно вставала до каждого поворота знакомая тропинка — от подъездной дороги, которая вокруг поля и рощи, напрямик к дому. Прыжок через канаву, проломиться через придорожные кусты и в лес. Деревенские называют его рощей, потому что настоящий лес, большой, дальше, за усадьбой. Тропка петляет между березами, и он помнит каждый корень, узловато протянувшийся поперек дороги. Крайняя береза высокая и широченная, на нее не залезть: единственный сук, за который можно было б уцепиться, срубил дед — в ярости, когда мальчишка забрался высоко на дерево, а слезть сам не мог. Дальше луг, заросший по краю длинными розовыми метелочками, как же они называются? Никогда не знал. Густые заросли многолетних трав, до плеч, с бледными лиловыми, красноватыми, пурпурными соцветиями, такими тяжелыми, что высокий стебель не выдерживает, гнется. Цветки в кистях, запах сладкий, медовый, лист узкий, кислый на вкус.