Читать «Наследники Скорби» онлайн - страница 97

Но не это пугало Тамира. Упокоить Лесану он бы смог. Вот только… его вины в случившемся было ничуть не меньше. Ведь и сам хорош. Дал крови выродку Ходящей.

Оттого и промолчал потом. Не возмездия испугался. Стыдно было признаться. Мучительно стыдно. И стыд этот был сильнее страха. С той поры ненавидел себя парень и Лесану вместе с собой, за то, что проявил слабость, которой она воспользовалась.

Потому из-за досады он и думал иногда, что лучше было бы Клесховой ученице сгинуть навек.

Но она не сгинула. Вон, что Раддговорит. Хотя и на брехню похоже.

— Как вой может и целителем быть? — недоверчиво спросил Тамир. — Поди, всего и умеет, что царапину зашептать да юшку из разбитого носа остановить.

— Ну, ежели рана сквозная — царапина, то да, — усмехнулся обережник.

— Да и Встрешник с ней, — отмахнулся колдун, думая о своей сквозной ране, в которую опять потянуло холодом.

Дальше говорить о девке не хотелось. Она свой выбор сделала, он свой. Только глаз да глаз за ней отныне, а то, кто знает… Оглянуться не успеешь — ворота Цитадели Ходящим откроет. Коль один раз предала, веры больше нет.

— Ты когда вертаться-то будешь? — Радд вопросительно глянул на неразговорчивого собеседника. Видно было — надеялся парень, что Тамир еще на седмицу-другую задержится, поможет ему. Но тот мигом развеял глупые чаяния:

— Утром тронусь. По дороге жальники проверить надо. Вон, сорока из Пружениц прилетела, колдуна просят…

— Нет больше Пружениц, — Радд потер переносицу. — Сожрали. Я туда ехал обережный круг обновить. А приехал мертвецов упокаивать.

С этими словами он встал и, прихватив смену одежды, ушел в баню.

Вечером же молодой колдун до самой ночи рассказывал обережникам байки про Донатоса и блаженную дурочку, что взяла опеку над самым злющим креффом Цитадели, про Ихтора с его кошкой, про Нурлису…

А на заре Тамир уехал. Отчего-то на душе было легко, словно разговор с соучеником влил в нее новые силы.

Да только эти самые силы за несколько дней странствия ушли безвозвратно. Вымотался обережник. Сколько деревень проехал, сколько буевищ проверил — не счесть. И везде смерть и горе. Понимать он стал наставника, отчего тот сделался равнодушным к людским страданиям. Но сам молодой колдун пока еще не оброс ледяной коркой. Нет-нет, да кололо сердце, когда видел, как убивалась по покойнику родня.

Ветер тихо шелестел в кронах… На лес опустилась ночь. Странник неторопливо поел, присыпал кострище землей и с наслаждением вытянулся на войлоке. Черное небо, заплатками видневшееся из-за крон деревьев, серебрилось звездной россыпью. Вот с небосклона сорвалась одна сияющая точка… за ней другая… третья… Звездопадец… Вроде бы так называли раньше велик-день про который он и вовсе забыл? Веки колдуна отяжелели, и он сам не заметил, как уснул.

Разбудил его холод. Не предутренняя зябкость, не внезапный кусачий ветерок, а холод, расползающийся изнутри, поднимающий дыбом волоски, обсыпающий тело мурашками.

Этот холод был знаком обережнику. Тамир выпростал руку из-под овчинного одеяла, которым укрывался и посмотрел, как под кожей серебрятся, переплетаются путаные линии.