Читать «Наследники Скорби» онлайн - страница 95

А еще жара эта.

От нее, казалось, даже Ходящие одурели. Каждую ночь под стенами посада выли и рычали волколаки. Ратоборец едва успевал отыскивать лежки и вырезать стаи. Замаялся. Одни глаза остались. Хвала Хранителям, что пожары еще нигде не вспыхнули. По правде, не три обережника такому городу нужны, а шестеро-семеро, вот только где набраться их…

Скорей бы зима. Там хоть упыри худо-бедно угомонятся…

Тамир еле дождался приезда Радда. Тот загорелый до черна, рассказывал, что задержало в пути:

— Жара… Старики мрут — тяжко им в пекло такое. Дети тонут частенько. Разок пришлось за день пятерых покойников отчитать. Утром, думал, сам не встану…

Колдун качал в ответ головой и думал, что этак его обратная дорога до Цитадели растянется на полгода.

— Лесанку опоясали, знаешь? Нет? Она Дивена по всему ратному двору катала, а потом ладонь ему ножом к земле пригвоздила, — меж тем продолжал вещать Радд. — Нэд аж пятнами весь пошел. Особливо, когда она рану при всех исцелила. Теперь говорят, будто из обережников нет ее сильнее. Ты б видел лица креффов…

Но рассказ Радда не позабавил Тамира, наоборот, вызвал прилив забытой уже тоски. Сердце тихонько ёкнуло. По сей день помнил, как та, которую он считал единственным близким человеком — другом считал! — словно подлый враг ударила в спину. Почему? За что? Как смогла променять того, с кем делила хлеб и кров, на дикую кровожадную тварь? Отчего забыла все, чему учили?

Хотя… что толку теперь былое вспоминать? Нет уж ни Тамира того, ни той Лесаны. Умерли друг для друга. Вот только колдун и по сей день не мог простить вероломства. Чтобы простить, понять надобно, а он не понимал. И тяжельше муки смертной было ему встречать ее в Цитадели, видеть виноватое лицо и жестоко пресекать неловкие попытки начать разговор, вымолить прощение, вернуть то, что по дурости сама же и растоптала.

Потому, когда отправили девушку на выселки вместе с креффом, частенько ловил себя Тамир на недостойной, немужской мысли, что лучше было бы Лесане сгинуть где-нибудь в чащобе. Так сильны оказались его обида, досада и… острое сожаление, что уже ничего между ними не будет так, как прежде.

До сих пор он помнил, как все внутри цепенело от этой мысли. Как пусто и холодно становилось на душе. Казалось, будто смерть Айлиши и предательство подруги проломили на месте сердца сквозную брешь, и с той поры в эту брешь промозглый сиверко вытягивал все, что оставалось в жизни хорошего. Даже память об этом хорошем.

А ведь были когда-то у него верная подруга Лесана и девушка по имени Айлиша. Нежная, ласковая, красивая… Но обе бросили его. Оставили один на один с холодом Цитадели. Не объяснив ничего, не попрощавшись даже. И сколько дней и ночей он провел без сна — только Хранители ведают.

Сначала мучился, когда погибла Айлиша. Все пытался воскресить в памяти каждую минуту их близости, пытался понять — где и когда что-то сделал не так? Чем обидел? Как не заметил, как допустил? И искал причину то в себе, то в других. Но не находил. Не понимал. Перестал есть, потому что не чувствовал вкуса еды и не испытывал голода. Сама мысль о том, чтобы набивать пузо, когда единственная его любовь лежит в мерзлой земле каменоломен, казалась кощунственной.