Читать «Наедине с булимией. Обретая себя.» онлайн - страница 45
Алина Брамс
показателем ограниченности и приверженности собственным окаменелым стереотипам. Такие
люди застывают в каком-то одном состоянии, и все изменения в их сознании происходят, если
вообще происходят, чрезвычайно медленно.
Тем не менее, я научилась с ним общаться на его уровне, пытаясь избегать подводных камней, но,
и не ограничивая себя, если мне хотелось высказаться откровенно в его присутствии.
Наши отношения с Артуром тоже стали видоизменяться, день за днем они становились глубже и
яснее. Мы ныряли друг за другом в океан собственных мыслей и чувств, обмениваясь мыслями, и
поддерживая друг друга. Его теплые ухоженные руки были всегда около, готовые подтолкнуть
вверх или успокаивающе погладить, сняв раздражение. Артур рос в моих глазах вместе со мной.
Огромный, любимый, теплый и родной – вот каким он был и оставался к настоящему моменту.
Каждый день начинался с созерцания его пятки, торчащей из-под одеяла, и это зрелище умиляло
меня. Я научилась проживать полностью, до последней капельки, подобные счастливые секунды,
сосредотачиваясь на реальности – визуальной, слуховой, чувственной – а не на внутренних
постоянно крутящихся мыслях.
Чувство счастья и умиротворения легко и незаметно цеплялось за мое сознание, я жадно хватала
его и раскручивала, потихоньку, не спеша, проникая в самую его сущность, привязывая, приручая,
завлекая. Я пыталась запомнить состояние счастья, чтобы воспроизвести его в наиболее сложные
жизненные моменты в будущем.
У меня все чаще получалось поймать себя в момент «сейчас», услышать, увидеть и
прочувствовать улетающую в никуда минуту: живот расслаблен, мысли равномерно проникают в
мое сознание и так же спокойно покидают его, руки и ноги теплые, дыхание размеренное – вдох и
медленный выдох. Бывало, что я могла ходить в таком состоянии целый день, и это окрыляло меня,
давая надежду окончательно вылечиться.
Я снова начала чувствовать что-то, помимо отчаяния, тревоги и тоски. Любовь постепенно
возвращалась в мою жизнь, наполняя собой все пространство: любовь к людям и общению,
наравне с любовью к одиночеству и созерцанию. За несколько лет чувство любви к чему или кому-
либо сильно трансформировалось и оставило в моем сознании лишь след: ярлык, напоминавший о
том, что оно должно было быть где-то во мне.
Шаг за шагом я приближалась к заветному саду жизни, туда, куда мне так долго была закрыта
дорога. Каждый участок моей души оттаивал, словно после долгих зимних заморозков, и слезы
однажды брызнули из моих глаз, словно весенняя капель. Я плакала очень долго и вдохновенно,
радуясь этим нескончаемым слезам, рыдая и смеясь в один голос. Я вспомнила, каково это –
чувствовать.
* * *
Я смотрю в одну точку в чье-то окно напротив. Уже начинает светать, а я сижу здесь с раннего
вечера. Пачка сигарет, от которых меня тошнит, уже пуста наполовину. Я боюсь идти на кухню,
чтобы не провоцировать очередной приступ булимии.
– Как эти люди могут жить, когда жить на свете невыносимо скучно? – спрашиваю я.
– Это тебе скучно, а им хорошо. Посмотри, все люди спят, а кто-то уже просыпается, - Она кивает