Читать «Наедине с булимией. Обретая себя.» онлайн - страница 2

ослабли, желудок опустился, а верхний и нижний желудочные сфинктеры вообще исчезли и

перестали выполнять свою функцию. Еда скакала по моему желудочно-кишечному тракту, как

хотела. Едва какая-то пища успевала дойти до двенадцатиперстной кишки, как ее, словно поршнем

под давлением, высасывало обратно. Мерзко, жутко, отвратительно.

Я приобрела целый букет сопутствующих булимии заболеваний, и узнала о своем организме

столько, сколько иные не узнают в течение всей своей жизни. Мне казалось, что я могла узнать

издалека любого булимика.

«Припухлое, немного круглое лицо, выделяющиеся слюнные железы. Немного красные глаза,

словно человек не выспался. Вид изможденный, вымотанный, уставший. У некоторых –

характерные отметины на руках, от засовывания пальцев в рот для того, чтобы вызвать рвотный

рефлекс». У меня с руками все было в порядке: после двухнедельного баловства с рвотным

рефлексом я получила желудочное функциональное расстройство, которое выражалось в том, что я

могла вызвать рвоту сама по желанию.

Но самые главные отличительные черты не в физических недугах, а деформации личности.

Страдающие булимией считают свою болезнь ужасной, ненормальной, отвратительной,

постыдной. Они настолько боятся быть уличенными, что со временем, из-за постоянной

необходимости скрывать, становятся изворотливыми, хитрыми, жестокими.

Личность булимиков меняется до неузнаваемости: добродушие, чувство юмора, оптимизм,

искренность, открытость, энергичность, терпимость уступают место агрессии, подавленности,

пессимизму, скрытности, вялости, неуравновешенности и вспыльчивости.

Я перестала полностью себя контролировать, и порой это пугало не только меня, но и близких мне

людей. Слезы и смех шли рука об руку, и я не могла спроектировать свое поведение хотя бы на

ближайшие пять минут. Мы постоянно ссорились с Артуром, и в восьмидесяти процентах ссор

инициатором была я, а причиной спора – нечто настолько неважное, что с легкостью забывалось

через полчаса.

Я перестала с ним разговаривать, и еще больше углубилась в себя. Жизнь, казалось, стала идти

медленнее, и мне хотелось двигаться вместе с ней: без цели, без ритма и желания.

– Мила, ты опять меня не слышишь! Я тебе повторяю в шестой раз, сделай потише телевизор. Ты

все равно его не смотришь, а я делаю важный заказ, который нужно сдать завтра. – Артур уже

начинал кипятиться.

Я медленно достала пульт из-под подушки и лениво нажала кнопку звука. Отвечать что-то не

хотелось.

– Мила, что с тобой? Что-то случилось? Ты сегодня молчишь целый вечер.

– Ничего не случилось, работай спокойно.

– Ты что, обиделась? Зайчик, я ведь для нас обоих это делаю.

– Я знаю. Все в порядке.

– Нет, не все в порядке. Давай поговорим. Ты молчишь уже третий день, я начинаю волноваться.

– Не о чем волноваться. Я не хочу ни о чем говорить.

Артур резко отодвинул кресло и поднялся. Я почему-то испугалась. Он был очень высокий,

сильный – и он решительно направлялся ко мне.

* * *

– Мила, помоги матери. – Отец грозно смотрит на меня. Мама сидит рядом в недоумении и

пытается его остановить жестами.