Читать «Над пропастью (Роман)» онлайн - страница 113
Шукур Халмирзаев
— Мы можем выслушать предложения, обсудить их. Но выполнять указания, решения… Уж извините, но мы люди военные, мы знаем одно: приказ. Если вы считаете себя вправе, что вам мешает запросить штаб Туркфронта?
— Вы не боитесь последствий для себя лично? — сощурился Пулатходжаев.
Морозенко выдержал его взгляд.
— А вот угрожать не надо, — спокойно сказал он. — Дешевый прием. И затворами клацать не надо! — добавил громче. — Скажите вашим людям, пусть перестанут демонстрировать готовность арестовать красных командиров. Давайте обойдемся без провокаций, не забывайтесь, где вы. И давайте закончим нашу беседу. Будете разговаривать со штабом — пожалуйста. Вам дадут такую возможность.
— Мне не нравится ваш тон, — высказал недовольство Пулатходжаев. И тут Морозенко сорвался:
— Что слова! Что тон! Хуже, когда не нравится все поведение! Откровенность за откровенность: очень не нравится, господин верховный…
— Не надо переводить, — решительно перебил Нагорный. — Слова, сказанные в запальчивости… Не надо. Я предлагаю сделать перерыв. — Он говорил спокойно, просил всех не спеша обсудить, не горячиться…
Пулатходжаев думал об одном: провал. Провал не только всего дела. Провал… Надо уходить и — немедленно!
— Сделаем перерыв, — согласился он. — Товарищ Нагорный прав, не надо горячиться и доводить наше общее дело до ссоры. Подумаю я, поразмышляйте и вы. Если есть острая необходимость посоветоваться с командованием, советуйтесь… Объявляется перерыв на один час! Послы остаются здесь! Али Ризо, обеспечьте их охрану, — распорядился Пулатходжаев. Воспользовавшись шумом, он шепнул стоявшему рядом Али Ризо: — Уходим! Данияр держит отряд наготове… Выйдешь после меня!
Курбан, незаметно наблюдавший за Пулатходжаевым, почувствовал неладное и решил последовать за ним. Но крепко вцепился в локоть ишан Судур.
— Дитя мое! Мы — послы… Мы пришли для мирных переговоров, и наше слово — ему нет цены… Это — мир… Покой… Человеческие судьбы и жизни, и судьба народа, и новая жизнь… — Курбан плохо слушал, о чем там бормочет старик. Что-то было возле дверей, выходили — и вдруг натолкнулись: заперто! За дверью шум.
Нервно подрагивает лицо Нагорного. Зло бросает Морозенко:
— На твоей голове чай кипятить!.. Надо было держать. Удержать! Уйдет!
Морозенко:
— А что ж мне его слушать так долго, я не каменный. Не уйдет. Достанем!
Курбан шел к ним, волоча на себе ишана Судура, тот все что-то бормотал.
Грохнула дверь. В комнату вбежал красноармеец.
— Товарищ Морозенко! Пулатходжаев уходит! С отрядом! — прокричал он.
В дверях давка. Слышалась беспорядочная стрельба.
Морозенко зычным голосом отдавал приказы:
— Не стрелять! Брать живьем! Только живым брать!.. Второй эскадрон… пошел!..
В настежь распахнутые ворота ушли в погоню за отрядом Пулатходжаева один за другим три эскадрона. Стало тихо. Возле ворот лежали трупы порубленных и застреленных красноармейцев. Морозенко с Нагорным обошли это страшное место. Морозенко повторял хрипло: «Взять — живым!» Нагорный протирал пенсне мятым платком, оглядываясь, как слепой.