Читать «На трибуне реакционера» онлайн - страница 37

Коррупция — это нарушение закона в личных интересах. Когда говорят о людях, которые наиболее коррумпированы, подразумевают тех, кто берет взятки и, без сомнения, обладает властью. Если человек не «при власти», зачем его «коррумпировать»? Но это не так. Согласитесь, если вам предлагают за небольшую сумму «оказать услугу» и вы соглашаетесь заплатить, то это тоже коррупция. Ибо коррупция — это не только получить, но и дать взятку.

«Через всю русскую историю, — писал в 1910 году один из исследователей отечественного взяточничества П. Берлин, -…лишь увеличивая и уменьшая свои размеры, тянется колоссальное взяточничество, и взяткою широко пользуются, как отмычкою казенных сундуков, крышки которых гостеприимно раскрываются перед людьми, сумевшими в соответствующий момент дать соответствующему человеку соответствующую взятку».

В период удельных княжеств на Руси появилось такое понятие, как «кормление», то есть содержание в виде кормов — подарков и почестей — наместника, присланного из столицы. С отменой системы кормления при Иване Грозном появились воеводы — военачальники, олицетворявшие административную и судебную власть. Место это было прибыльное. Воеводу обязаны были встретить как полагается, причем трижды: на дальних подступах в город, на границе уезда и в центре. Уже потом народ собирался земским миром и обговаривал — к какому празднику и сколько следует подносить новому правителю. И это считалось нормальным. Странным считалось не брать взяток. В 1647 г. из города Козлова даже изгнали воеводу Боборыкина, который не только взяток не брал, но и прогнал депутацию с почестями и подарками — «мол, не имею перед миром обязательств». «Миру» не нужен был воевода, который решительно не берет. И я вспоминаю одного моего хорошего знакомого, который, получив высокий министерский пост, вполголоса признавался, что он чувствует себя в опасности, так как не взял ни одной взятки…

Весь XVIII век шла упорная и напрасная борьба с взяточничеством. Мздоимцев били батогами и рвали им ноздри, отправляли в ссылку. И тем не менее взяточничество и казнокрадство становились повальными. Начиная с Екатерины II, русские самодержцы один за другим признавались в бессилии победить это. А взятки пришли на Русь еще с язычеством. Чтобы божество плодородия не прогневалось, губы его деревянного изображения — идола — надлежало мазать медом. С тех пор и появилось выражение — «не подмажешь — не поедешь». Так что у российского взяточничества более длинная родословная, чем у отечественного дворянства.

Английский философ Томас Гоббс писал: «Коррупция есть корень, из которого вытекает во все времена и при всяких соблазнах презрение ко всем законам». Способность или неспособность нарушить закон — это вопрос моральных принципов. Русскому человеку его тысячелетняя культура и традиции позволяли нарушать любой закон в контексте православной этики — «Бог простит», вспомните золотые кресты на бычьих шеях «пацанов». А с другой стороны, человек «при власти» получает зарплату, согласитесь, порой не соответствующую тем экономическим и прочим средствам, которыми он управляет. Паспортистка зарабатывает гроши, но от нее часто зависит очень многое: если она задерживает паспорт, а он нужен вам через неделю, то, естественно, она так и будет задерживать три месяца, чтобы получить три тысячи рублей «сверху». Министр, распоряжающийся миллиардными сделками, получает незначительную зарплату, хотя ему ничего не стоит, пролоббировав интересы кого-нибудь «удобного», получить, например, свои 2% от сделки. Разумеется, государственные министры на Западе порой так и поступают, но, как только это становится известно, их со скандалом снимают с поста. В России все знали, у какого министра было прозвище Два Процента, но освободили его от должности зато, что он начал бороться с Кремлем.