Читать «На суше и на море (1968)» онлайн - страница 7

— А что у нас есть, кроме сих даров моря? — высунулся из кукуля Солодов.

— Сон на сладкое, — усмехнулась Вера. — Сон важнее, чем еда.

— Это когда она есть, — буркнул Солодов и снова уткнулся в мешок.

— Ты бока еще не пролежал? — поинтересовался Краев. — Наше поколение куда меньше спало.

— Вот за вас мы и отсыпаемся.

— Неумная острота, — Вера досадливо наморщила свой прямой, с едва приметной горбинкой нос.

— Нам что? Спим, а надбавки идут. — Солодов будто не слышал Вериной реплики. — Как полгода, так к зарплате плюс десять процентов. Худо ли, хорошо работаем — все равно плюс.

— Предложи ликвидировать, — отозвался Краев.

— Зачем? — пожал плечами Солодов. — Они меня вполне устраивают. А тебя, Верочка?

— Я хоть сейчас готова отказаться…

— Камчатку давно пора выводить из северов, — снова поворачивая поочередно голову, корпус, ноги в сторону Веры, серьезно сказал Краев, — Это просто неблагоустроенный район. Люди здесь заняты интересной работой, хорошо одеты, сыты…

— «Сыты»? Это не о нас ли? — подмигнул Вере Солодов.

Но Краев не обратил внимания на это, продолжал:

— Правда, не хватает жилья, бытовых удобств. Отсюда и сезонщина. В прошлом году в нашем геологическом управлении прибавилось двести человек, а ушло сто. Вот и подсчитайте, сколько потеряно средств на выплату подъемных, на транспорт, процентные надбавки! Разор в государственном масштабе! На эти деньги для каждого жителя Камчатки можно построить по коттеджу со всеми удобствами.

— Вы наивный романтик, дорогой Константин Николаевич, — рассмеялся Солодов. — Север был и останется севером, с его климатом, штормами, невзгодами. «Коттедж!» Зачем мне коттедж на Камчатке? Возвращусь отсюда, денег у меня наберется достаточно, вот тогда и заведу себе коттедж. Только в Подмосковье. Куплю ковры, шкуру белого медведя, развешу оленьи рога…

— Прямо как у Вальтера Скотта, — сухим смешком отозвалась Вера. — Читаешь, читаешь, все разговор идет про мебель, потом, смотришь, и люди появляются…

— Твоя ирония, Верочка, меня не трогает, — ухмыльнулся Солодов. — Я — человек двадцатого, рационального века и не вижу причин, почему должен восторгаться неудобствами. Я тоже за романтику первооткрытий, но только чтобы с полным желудком, сухой одеждой, удобным жильем…

— Романтик с обозом, — фыркнула Вера. — А я за то, чтобы самой построить первый дом в бухте Сомнения! Да!

— Ох, наивная, восторженная провинция! — нарочито вздохнул Солодов.

— «Провинция», — передразнила Вера. — Где-где, а она скорее там, у вас, на Тверском. Сидят за дверными цепочками и кудахчут: «Ах, сибирские морозы! Ах, квартира в Москве!» А какая разница, где квартира? Главное, чтобы рядом были друзья, чтобы было кого в праздник позвать, поговорить, наконец, повеселиться от всего сердца.

— Вера права, — вмешался Краев. — Провинция — понятие отнюдь не географическое.

— А разве плохо иметь московскую прописку и броню на жилплощадь на Тверском? — Солодов даже привстал, до пояса высунувшись из кукуля.