Читать «Мы – другой (сборник)» онлайн - страница 14

«Заткнешься пробочкой…»

Заткнешься пробочкой,истлеешь ветошкой,все обесточено,погашен свет,улыбка скобочкой,в обнимку с девушкой,как звать? еще чего,в помине нет.Играет музычка,как было сказано,а ну, вприсядочку,да во всю прыть,такая дурочка,глядит на вас она,все по порядочку,куда ж нам плыть.Вскочил ужаленный,расклады стремные,сердчишко ёкает,но не у всех,цыпленок жареный,аллеи темные,дыханье легкоеда красный смех.Из окон корочкой,и в правом с дырочкой,опять с цитаточкойнаперевес,пирушка с водочкой,парнишка с лирочкой,покойник с бирочкой,а то и без.

Кому война

– Он вселяет в меня уверенность в завтрашнем дне.

– А зачем тебе завтрашнее дно?

Из анекдота

Встает страна огромная.И каждый смертный boy,еще не тварь погромная,пацан еще живойпока еще надеется,покуда не погас,что смертью не наденетсяего противогаз,пока еще пытается,покуда не померк,надежда им питается,что пузырьком наверх,как в детстве, в переносицустреляет лимонад,и вот уж он уносится,летит вдоль да по-надЕвропой ли, Сибирью ли,курганов или ям,его несут валькириик товарищам-друзьям.Знать, скоро он окажетсяза дружеским столом.Сидит, как ему кажется,между Добром и Злом,а перед ним закусочка,а перед ним вино,но как-то все искусственно,и как-то все равноне пьется и не верится,что это навсегда.Сидит напротив девицаи молча так: – Ну, да…Сидит, как против солнышка.Слепят ее глаза.Сверкает в каждом стеклышко.Но чуть заглянешь за —там льется кровь томатная,укропная вода,и тишина там ватная,и молча так: – Ну, да, —утроба ненасытнаядо завтрашнего дна,ой, рiдная, гибридная,ой, мати, мать родна.

«Вновь отрез березового ситца…»

Вновь отрез березового ситцатак и манит шляться босиком.Каждый волен по земле носиться,кто членистоног и насеком.Каждый может выдуть паутинку,каждый должен сеть свою плести.Каждый вправе сердца под сурдинкузавывать свое «комунести…»У тебя горит на сердце рана.У меня кипит под сердцем желчь.У тебя глаза, как у барана.Мне ж тебя еще глаголом жечь.У тебя в душе такое горе,что и я иду, как по ножу.Ты пока стоишь на светофоре,ты не видишь, я перехожу.Ты же не наемник, не погромщик,в общем-то, не гопник, не нахал.Ты ж нарочно делаешь погромче,чтобы я хоть что-то услыхал.Эх, голубчик, громче и не надо.Мне не жжет твоя горючая слеза.Этот ситчик, этот рэпчик, эта «Лада»,эта челка, эти ясные глаза.

««At the diner on the corner…»…»

«At the diner on the corner…» —пела нам Сюзанна Вега.Мы стояли в чебуречной,а нутро рвалось в полет.Объяснить вам, чем здесь кормят,чем накормят человека,если этот первый встречныйсвой бульон на вас прольет?В юном месяце апрелек станции метро «Колхозной»соберется группа риска,как в них держится душа:ноги ходят еле-еле,в пляске топчутся нервознойпожилая жопогрызкаи четыре алкаша.Если спросите, откудамне известны все детали,кто что съел и кто с кем выпил,кто кому заехал в глаз,я рассказывать не буду,будь вы мной – и вы б не сталипеть о том, кто зуб вам выбил,а кто – просто пидарас;петь о безднах рюмки лишней,пить за этих Клаву с Зиной,что херачат тряпкой грязнойстол прям трут передо мной.Чебуреков со «Столичной»ни в Вестфалии бузинной(я бы написал «колбасной»),ни в Баварии хмельной.С внешностью военнопленных,с нежностью к отцу и сыну,хор, где мне есть место с краю,шумен, хрипл, многоголос:комиссары в пыльных шлемах,караван через пустыню,расступись, земля сырая,мне малым-мало спалось.Край родной навек любимых,что там льется перед нами?Кто там, бык на мерседесе,врач со скорой или мент?Очередь неисцелимых,не встречайся с ней глазами.Оборваться может песняна лету в один момент.Так давай, Сюзанна Вега,постоим еще немножко.Очень тяжко мне и лиребез питья и без еды.Вот четыре чебурека.Два по 200 на дорожку.Ты-ты-тыре, ты-ты-тыре,ты-ты-тыре, ты-ты-ды…