Читать «Муха имени Штиглица ( с оптимизированными иллюстрациями)» онлайн - страница 59

Приехав в свой город, хозяйка розовой зубной щётки всё время носила с собой егорову суму. Сумка натирала плечо, она перевешивала на другое, сумка натирала и второе плечо, в сердцах она бросала сумку на дорогу – и тогда из сумки выскакивала та самая курица с оторванной головой, и девушка бросалась ловить эту курицу.

Они вместе бегали по всему городу, курица и девушка, курица была какая-то вечная и кровь у неё не останавливалась, а всё била и била фонтанчиком из тоненькой шеи.

То, что он страдает, не давало ей покоя. И через какое-то время она опять оказалась в его доме.

И каково же было её удивление, когда он её убил.

Она думала, смерть это трагично, а это была смерть по-егоровски. Егор выстрелил, когда она ела хлопья с молоком. Он попал ей в щёку. Голова упала прямо в тарелку. Конечно, девушка начала кричать, проклинать его, но тут же осеклась. Он её не слышит. Она уже отдельно от тела. И видит всё это со стороны.

Раздаётся его детско-волчий плач. Он пытается поднять ей голову и посадить так, как она сидела, снимает налипшие хлопья, голова падает, он поднимает, голова падает, снова падает.

Теперь у неё только одна задача: помочь Егору избавиться от тела.

– На пол! – кричит она. – На пол и в пакет! И в морозилку! Среди ночи закопаешь! Маме ни слова. Ты слышишь?

Её телосложение было миниатюрным и поместилось в большой пакет «Лента». Пакет «Лента», в свою очередь, уместился в небольшой холодильник, такой маленький холодильничек для напитков, который обычно стоит в гостиницах. Это был единственный изыск в квартире Егора, мама не одобряла.

Увидев в форточке Егора и холодильник, мама обрадовалась, что он наконец-то решил выкинуть этот мини-бар.

Егору и самому теперь казалось, что он просто выполняет мамино задание: бросает пить и выбрасывает мини-бар.

Он просто усталый человек за рулём. Просто взял лопату. Просто вырыл яму на берегу залива. Просто похоронил мини-бар. Вернулся домой. Сделал уборку. Выключил свет. Так выключил, что сломал светильник.

…И всё это выскочило из разверстой пасти егоровой сумки.

Девушка тщательно проконтролировала свои похороны, егорову генеральную уборку и, затолкав всё обратно, застегнула сумку.

Через несколько минут она разжала пальцы, и сумка упала в реку, как будто специально не замёрзшую для этого криминального случая.

Девушка смотрела на сумку. Обычная хорошая замшевая сумка. Она плыла, превращаясь в чёрное пятно.

Пятно тоже смотрело на девушку. Обычную хорошую впечатлительную девушку.

Жизнь начинала бить хвостом

Рита

– Почему на твоих картинах все беременные? И женщины, и рыбы?

– Это их лучшее состояние.

…Как только что пойманная рыба, жизнь начинала бить хвостом, подаваясь то вправо, то влево, замирала, казалось, навсегда, то вдруг опять надувала плавательный пузырь и со всей мощью кидалась вперёд, унося с собой рыбака.

Глеб рисовал эту рыбу. А получалась Рита с корзиной птиц на голове и прозрачная чешуя неба.

Он расставлял по мастерской свои холсты, радуясь, что не забывал их подписывать и проставлять даты. «Ленинград». «Кишинёв». «Питер». «Свадьба». «Развод». «Свадьба». «Развод»… Так, стоп, а где ещё одна «Свадьба»? Названия одинаковые. Сюжеты разные. Он разводится. Она выходит замуж.