Читать «Муха имени Штиглица ( с оптимизированными иллюстрациями)» онлайн - страница 49

Этим именем она как бы зацепилась за жизнь. Стала причастна.

Я узнала от Лины, что Дору нельзя ставить на подоконник – там холодно. Нельзя касаться её руками – она получает ожоги. Но, если точнее, то не совсем ожоги, а такие тепловые удары. Тёплые болезненные удары судьбы. В роли судьбы – я. Мне нравилось наблюдать, как она убегает от моих пальцев. Это были единственные моменты, когда она плавала по аквариуму, плела узоры, похожие на мёртвые петли.

Всё же остальное время она не двигалась с места. Замирала. Сама себя осознавала. В новых обстоятельствах. Словно рассуждая: что случилось? изменилась я или жизнь?

– А как она у тебя вообще появилась?

– Подарок. Я стригу одного маленького мальчика. И однажды он подарил мне эту рыбку.

Лина работает в мужской парикмахерской. Она художник по мужским головам. Причёска меняет абрис головы – и меняется всё: взгляд на себя, отношение к себе, походка становится другой, уверенной. Клиенты влюбляются в Лину, но Лина относится к ним как к картинам: всё, написана, следующий!

Её маму зовут Жанна. Вспоминая её имя, вижу взмах крыльев – солнечный такой взмах над гнездом, где её ждут шесть раскрытых клювиков. Лина – один из шести птенцов.

– А где папа? А где папа? А где папа? – звучит вопрос из каждого клювика.

– Он улетел, он улетел, он улетел.

Клювики смотрят в небо.

– Он там? Мы его увидим?

Не увидите.

Маленьким клювикам достались от их отца лишь красивая финская фамилия и красивые лица. Немало, если разобраться.

Последний раз мы виделись с Линой в Петербурге на детской площадке, нам было по десять лет. Потом птица Жанна перелетела с детьми в Москву, и прошло ещё десять лет, но меж нами с Линой ничего не изменилось: нам всё так же хорошо, мы будто по-прежнему сидим на качелях и играем в игру «Правда или действие».

Выбираешь действие – и тебе дают какое-нибудь дурацкое задание: залезь на дерево, спрыгни с горки… Выбираешь правду – отвечай на дурацкий вопрос. И самый популярный был – «кого любишь?».

Вот и теперь Лина, улыбаясь, говорит:

– Кого любишь? И вообще – давай говорить про любовь, всё остальное у нас – каждый день.

Дора вдруг встрепенулась, подплыла к стеклу: мол, да-да, давайте уже про любовь.

Про любовь

Всё началось с того, что я влюбилась в рассказ Данилова.

А потом сама попала в его сюжет.

И всё испортила. Пострадал и сюжет, и композиция. Нет, не сами по себе, а во мне.

В этом рассказе, кроме героя, существует ещё множество персонажей, и среди них – богиня гнева, дальняя родственница героя.

Богиня гнева, завидев меня, сразу признала во мне пришлую. Смотрит на меня пристально, как бы пытаясь вспомнить. Нет, не может. Конечно, ведь меня никогда не было в этом рассказе. Поэтому она спрашивает:

– А вы кто?

Я называю своё имя. И даже пытаюсь что-то сказать о себе: мол, я приехала из Петербурга… я влюбилась в этот рассказ…

Она перебивает:

– А вы кто?

Я повторяю всё снова, но она опять спрашивает:

– А вы кто?

Её закоротило.

Или это меня закоротило? Я как рыба, видимо, беззвучна. Возможно, это как раз последствия аллергии на рыбий корм: голос пропал, вот-вот покажется чешуя, а завтра утром из-под одеяла будут торчать плавники и хвост.