Читать «Москва нас больше не любит» онлайн - страница 40
Слава Сергеев
Я спросил:
- Слушай, а твоя мама на выборы ходит, ты не знаешь?
- Не, не ходит. Один раз ходила, я не помню, когда. К ним на завод разнарядка пришла, столько-то человек должно пойти и проголосовать. Она пошла. А так нет, не ходит. А вам зачем?
И все равно, как говорится, “несмотря на” - простите, Татьяна, что так получилось. Что вы голосуете так, как голосуете. И живете так, как живете. Что мы за 10 лет 1990-х годов не смогли вам ничего объяснить и, в общем, даже не пытались, и в результате ваш сын был снайпером в Чечне и стрелял в своих же сограждан, которым тоже никто ничего толком не объяснял. Что единственное, чему смогли научиться наши дети в минувшее десятилетие, это принципу “каждый за себя, и все против всех”.
Тогда я сказал: давай, что ли, познакомимся. И назвал себя.
Он протянул руку:
- Остап.
Все засмеялись.
- Прикалываешься? - спросил я.
- Почему? Меня, правда, так зовут. Могу паспорт показать.
- Ну, покажи, - сказал я, и он достал из сумки паспорт с двуглавым орлом, и рядом с фотографией, где он был еще более маленьким и еще более испуганным, чем сейчас, в этом кафе, и я прочитал: Остап Петрович Пушкарис.
Мальчишки засмеялись: а вы не верили.
- Ты что, прибалт?
- Да нет, наша бабка была из немцев.
- Из кого?
- Из немцев. Ну, она была из Сибири. Мамка говорила.
- Поволжские немцы, - сказал я. - Выселенные Сталиным в Сибирь. Потом вернувшиеся.
- Что? - он не понял.
- Тебе что, про это не рассказывали?… Ладно, Остап Петрович, давай выпьем. За тебя. За нашу армию. Ты что, и правда, был снайпером?
Мальчишка с торжеством достал из сумки военный билет - все-тот же двуглавый орел на обложке, развернул:
- Вот.
Как паспорт, только поменьше. Герб, мелкие надписи, графы: рядовой, сержант, сержант-снайпер, прапорщик.
- Тебе что же, и стрелять приходилось?
Он отвел глаза, и я тоже испытал странное стеснение, а ну как скажет “да”?
Что я буду говорить: и попадать?… Ха-ха-ха! Ха… Я вспомнил недавнюю передачу по ТВ, там рассуждали - всерьез мы сейчас живем, или все это - пародия. Один телевизионный персонаж, большой прикольщик, говорил, что пародия, не всерьез. Вот этот парнишка, с анекдотичным именем Остап, которого научили стрелять и который, возможно, скорее всего, применял свои знания на практике, - он отчего пострадал, от “серьеза” или “пародии”, которые даже в его имени сплетены? Про тех, в кого он стрелял, я даже не говорю.
Распрощавшись с ребятами, мы с женой потом долго шли по улице, было холодно, по Покровке из Кремля в сторону Садового пронеслась кавалькада черных иномарок с мигалками, вспоминали весь разговор, и почему-то мне опять вспомнилась его мать.
Пушкарис Татьяна, в девичестве Честнёва (бывший прапорщик назвал фамилию), работница, мать двоих детей, город Волгоград, бывший Сталинград, от их дома полчаса на автобусе до Мамаева кургана, сказал Остап Петрович.