Читать «Монголия и Амдо и мертвый город Хара-хото» онлайн - страница 65

Надо было торопиться выступлением... Шестнадцатого марта я пошёл последний раз взглянуть на ближайшее к нашему биваку озерко, уже совершенно освободившееся от льда. Вода значительно прибыла; на тихой голубой ее поверхности под лучами утреннего солнца беззвучно скользили лысухи, утки-кряквы и нырки; по середине озерка беззаботно плавал одинокий нырец-чомга...

Так как Мунунгин-гол своим разливом мог помешать нашему движению, то мы на время оставили его долину и направились рядом с полосой высоких песчаных барханов и следовали к урочищу Торой-онцэ вдоль сухого рукава реки, несшего следы пребывания довольно большого количества воды; там и сям замечались остатки древних плотин и мельниц...

Достигавшие восьмидесяти, и даже ста футов [до 30 м] в высоту, песчаные барханы залегали по соседству с долиной реки, имея преобладающее направление -- меридиальное. Некоторые из барханов стояли отдельно, некоторые извивались змеёй, характеризуясь самыми причудливыми очертаниями, среди которых выделялись конусы с равнобокими скатами, указывающими на постоянную периодичность господствующих западного и восточного ветров... Во время нашего движения поднялся сильный восточно-юго-восточный ветер, оживлявший пески: отдельные вершины песчаных холмов стали куриться, словно вулканы -- песок взвивался кверху и падал обратно столбом: ветер передувал песок с крутой стороны бархана на пологую и нес его дальше, к щебневой равнине. Скоро ветер перешёл в бурю. Окрестности заволокло густою пылью, омрачившей воздух и сократившей горизонт до полуверсты. По равнине потянулись длинные песчаные полосы, напомнившие нашу поземку. Периодически встречные порывы бури спирали дыхание, песок слепил глаза, не давая возможности ступить шагу; не только мелкий песок, но даже и крупные песчаные зерна высоко взлетали на воздух и до чувствительной боли хлестали в лицо сидящих верхом на верблюде. С гребней придорожных барханов песок сдувало массами и видоизменяло их второстепенные очертания.

Потеряв среди пыльного тумана настоящее направление, наш проводник слегка сбился с пути, но общими усилиями нам всё же удалось довольно скоро добраться до колодца Омук-тала, миновав по дороге развалины башни Атца-цончжи, сложенной из сырца-кирпича с тростником и служившей во времена Хара-хото, вероятно, своего рода сигнализационным пунктом. На следующий день, семнадцатого марта, мы прибыли в урочище Торой-онцэ, которое было отмечено для нашей стоянки самим князем торгоут-бэйлэ.

Берущая начало в снеговых полях величественного Нань-шаня река Эцзин-гол стремительно несется к северу, борясь с горячим дыханием пустыни почти на протяжении пятисот верст, прежде нежели окончательно погибнет, разбившись на многочисленные рукава, воды которых собираются в двух бассейнах -- восточном, меньшем, проточном, почти пресном Сого-норе и западном -- раза в три-четыре большем, нежели Сого-нор, замкнутом солёном Гашун-норе... Главнейшими рукавами Эцзин-гола являются: многоводный Морин-гол, впадающий в Гашун-нор, и весьма бедный водою Ихэ-гол, в свою очередь, делящийся еще на несколько рукавов, самый восточный из которых -- Мунунгин-гол, и заканчивающийся в Сого-норе. Такое распределение воды в низовьях Эцзин-гола не имеет, повидимому, постоянного характера; из данных, приведенных В. А. Обручевым {"Центральная Азия, Северный Китай и Нань-шань"... Том II. Стр. 398--399.}, а затем и А. Н. Казнаковым {"Монголия и Кам", том II, выпуск первый. Стр. 48--49.}, видно, что в те времена, наоборот, Ихэ-гол, т. е. "Большая река", оправдывал свое название: имел значительно большее количество воды, нежели Морин-гол. По сравнительным данным путешественников и показаниям туземцев можно заключить, что на протяжении известного исторического времени перемещение водных артерий нижнего Эцзин-гола происходит с востока на запад...