Читать «Молоко без коровы (Как устроена Россия)» онлайн - страница 222

По всем раскладам императору Александру I логично было с Наполеоном дружить. После Тильзитского мира в 1807 г. Россия даже стала союзником Франции и присоединилась к континентальной блокаде Англии, получив взамен доступ к рынкам покоренной Наполеоном Европы. Это было реальное импортозамещение! Как сообщает писатель Александр Никонов, «по сравнению с доблокадным 1804 г. собственное хлопкоткачество выросло в несколько раз. Общее количество заводов и фабрик увеличилось за несколько лет в полтора раза, а количество рабочих – вдвое. Собственное производство сахара подскочило в пять раз!» Торговый баланс России в кои-то веки стал положительным.

В стране состоялось подобие экономического бума, зато от прекращения торговли с Англией пострадали интересы крупных монополистов, стоящих вокруг трона. Они круто зарабатывали на поставках сырья: леса, пеньки, железа, меди, зерна. Весь оборонзаказ – это снова они. Александр хорошо понимал, чем чревато дергать этих ребят за усы: его отцу Павлу I проломили голову табакеркой, деда Петра III задушили шарфом. И англичане от отчаяния готовы на все: в Лондоне уже собирали тысячи подписей за мир с Наполеоном. А мог ли долго выдерживать давление тот, про кого Пушкин написал «правитель слабый и лукавый, плешивый щеголь, враг труда»? Александр вышел из блокады, потерял все континентальные рынки, зато взвинтил военные расходы вдвое – на 55 млн рублей. Подставил страну под гнев Наполеона, а сам получил стабильность в верхах и английские призовые^[20].

Уже при Николае I Россия не могла воевать без иностранных займов у голландских, немецких и английских банкиров. Крупные кредиты оформлялись в 1828,1831,1832,1840,1842,1849,1854 годах. В 1849 г. император Николай лично сфальсифицировал бюджет, скрыв от своего Государственного совета дефицит в 38,5 млн рублей^[21]. Он не спал ночами, думая, как латать эти дыры? Ничего подобного, он мечтал о славе Наполеона, о присоединении Сербии, Константинополя и черноморских проливов, а кончилось это Крымской войной. Отдувалась, как обычно, вся страна, где стремительно дешевели бумажные деньги и росли подати.

Смысл отмены крепостного права при Александре II невозможно понять без всего этого бэкграунда. За предыдущие 30 лет общий дефицит бюджета приблизился к 1,5 млрд рублей, а потому реформа стала последним шансом обобрать и крестьян, и помещиков. С 1861 по 1906 гг. правительство взыскало с бывших помещичьих крестьян свыше 1,6 млрд рублей, не потратив ни копейки. Переданная крестьянам надельная земля была оценена всего в 1,218 млрд руб., и государство при расчете с помещиками обязывалось полностью компенсировать эту сумму. Однако помещики получили лишь 902 млн руб., часто не реальными деньгами, а 5 %-ными банковскими билетами и выкупными свидетельствами^[22]. На которые, понятно, другая рыночная цена.

Такова реальная история России. «Драма слаборазвитости», как описывал суть нашего «особого пути» историк Фернан Бродель^[23], трагически обусловлена нехваткой денег. А нехватка денег – следствие чрезмерной централизации власти, барьеров на пути предпринимательства и великодержавных понтов. Подвиги армии Суворова в Альпах – это просто отработка полученных его хозяевами траншей, кровь в обмен на золото. Всякое усиление власти при таких институтах оборачивалось скорым грабежом народа, а относительно благополучные периоды в истории – когда центр силы жил по средствам и был хоть чем-то уравновешен.