Читать «Мои 90-е» онлайн - страница 90

Желтое солнце

Гладит серый камень

В шесть утра

Начинают петь птицы

Когда я чувствую тебя рядом,

Я не помню свою бесполезность.

Рядом – коробка изюма

Вкус его

Невозможно запомнить,

а значит,

осознать его сладость.

Объективность страданий

Всегда стоит под вопросом,

А значит,

И награда за них

В загробной жизни.

Однажды, когда мы все валялись в моем подвальчике и вели душевные беседы, Саша заснул на раскладушке. В гостях была Ирка ростовская. И я вполголоса начала выкладывать ей свои женские беды: какой Саша гад. Уже на середине я заметила, что веки у моего бойфренда дрожат не как у спящего, но открывать он их явно не собирался. Слушал. И я воспользовалась ситуацией. Рассказать мужчине о нем самом в третьем лице – это особое утонченное удовольствие. Момент истины наступил. И возмездие меня не пугало. Ирка охала, я сокрушалась. Обычный женский треп о мужиках. И, когда я, проводив ее домой, застала Сашу сидящим на раскладушке, я, конечно, очень удивилась! Саша был в смятении: «Как ты можешь так обо мне думать? Неужели я действительно такой?» Я растерянно извинялась. Он хотел уйти. Я удерживала его. Даже плакала. На улице было уже темно. Теплая летняя ночь. Прошел дождь, и на листьях висели большие капли. Такие же, как слезы у меня на лице. В саду не было никого. Я пыталась поцеловать его, он отворачивался. Потом, будто бы рассердился, толкнул меня. И мы повалились куда-то на мокрую траву. Я оказалась снизу. Это было как у животных, как наказание, как самоутверждение. И вдруг в самый важный момент отчетливо раздался львиный рык. Будто за соседним домом. Рядом был зоопарк, но так громко и неожиданно рычал этот лев, будто принимал участие, будто учуял нас за пару километров. Это был чудесный секс, один из самых страстных в моей жизни. Ради таких моментов можно полгода ругаться друг с другом, честное слово.

Кажется, я простудилась. Я лежала в полубреду и видела, как с потолка моего подвала сыпятся сочные зеленые яблоки, они падают на пол, чуть подскакивая, и катятся в угол. А в углу вода, она медленно подступает и превращается в поверхность пола во всей комнате. Саша спит рядом, я вскрикиваю и пытаюсь его разбудить. Но у меня нет голоса. Я беззвучно ору и понимаю, что это сон. И страшно пугаюсь этого реализма. И просыпаюсь с нескольких попыток.

Утром Саша сказал, что сон мой очень символичен. Вода – это женское начало, которое забито в угол, но готово затопить все вокруг, а яблоки – символ соблазна и грехопадения. И то, что они еще зеленые – незрелые, – это тоже символично. А я сказала, что самое символичное в этом сне то, что мой близкий человек спит и ничего не видит. Даже не слышит моих воплей. Мы поссорились, конечно, и он уехал. И дальше я болела одна. Раз могу орать – значит, уже здорова. А орать я могу практически всегда. Потому что там, где другая девушка начнет плакать, я предпочитаю орать. Я никогда не плачу, только злюсь. Совсем не вода. Только огонь.