Читать «Мои 90-е» онлайн - страница 60

Два американских инженера из компании Bang&Olufsen, которые работали в Дании по контракту, зашли выпить и послушать джаз. Рекламная пауза: Bang&Olufsen – это дорогая и солидная фирма, занимается акустикой, у них лучшие колонки в мире. Короче говоря, Ритка стала встречаться со Стеном. Но вскоре ей пришлось, просто уж такая была ситуация, сказать ему: «Дорогой, все, конечно, очень здорово, но я здесь уже два месяца. У меня через неделю кончается виза, и мне надо уезжать. И все. Вероятно, я больше никогда не вернусь сюда». Это был очень волнующий разговор, с надломом. Но Стен надлома не понял. «В чем, собственно, проблема?» Он отвел ее в американское посольство и еще раз продлил. Им можно. Кажется, на полгода. Сказал, что это – его гелфренд. Она, видимо, ему очень нравилась, а он, без сомнения, был очень порядочный человек. И добрый. И началась вторая серия. Не разочаровать. Не разочароваться. Очаровать. Похоже, она уже перестала трястись от страха и поняла, что всегда найдет какой-то выход. Но не вернется на птицефабрику больше никогда. Он снимал квартиру в прекрасном художественном квартале, в центре, где всякие молодые дизайнеры и так далее. Она жила у него. Стен был взрослый чувак и без шизофренических закидонов. Но и его терзали смутные сомненья. Ритка один раз рассказала нам, что проснулась утром, а у нее на подушке – американская газета с заглавной статьей и выносом на обложке: «Русские невесты, кто они?». Что-то типа того. И там черным по белому написано, что сейчас все русские девушки ради визы или гринкард пытаются выйти замуж за иностранцев, а потом с ними разводятся. Разоблачение. Шок. Открыли глаза, короче, общественности на это явление. И она не поняла даже – как реагировать. Потому что это – вроде бы правда. Но ведь ее никто и не скрывал. Просто не афишировали. А вдруг все же любовь победит? Не любовью же единой… У русских это как-то… ну, нормально… Но Ритка расстраивалась за Стена. Что он как бы разочарован и смущен этим. Оправдываться не хотелось. Вроде не за что. Нужно было поговорить. И они поговорили. И поженились. Она на него запала, в том-то и дело. А на фоне всего, что с ней происходило, это было единственное светлое пятно, этот Стен. Любила она его, или просто он ей нравился… Откуда мне знать! Думаю, ей в девятнадцать лет тоже было еще непонятно. Конечно, она к нему была очень привязана. А он, конечно, переживал, что она может быть такой… пирожок с начинкой. Но она была честной русской девочкой. Она училась что-то готовить, мыла пол, ждала его с работы, дружила с его друзьями, и слова дурного про него ни разу не сказала. Он действительно был очень хороший человек, и мы тоже пытались с ним подружиться. Мы несколько раз приходили к ним в гости. Ритка сразу же обогнала меня в английском, но я все равно пыталась с ними беседовать сама. Общение было, прямо скажем, не близкое. Когда мы однажды дернули со Стеном вместе косячок и он растекся рядом по дивану, рухнули языковые и культурные барьеры. Зыбкая тень дружбы осенила нас своим крылом. Он улыбнулся и сказал: «Тысячи бабочек порхают у меня в животе…» Это известное выражение, означающее физиологические ощущения от волнения или удовольствия. Эдакое щекотание. Но я этого не знала, и меня просто подкинуло с дивана: «Вы слышали? Он же поэт! Какая глубина метафоры!» Но Ритка меня быстро осадила: «Лолка, это вообще идиома, которая обозначает, что у него типа урчит живот после того, как он покурил». Вот такая циничная интерпретация. И это было страшное разочарование, конец взаимопонимания между американским инженером и нами, молодыми русскими подонками. Она уехала с ним в Америку. Уже из Америки она приезжала еще раз в Данию, потом однажды появилась даже в России, навестить нас убогих. Рита рассказывала, что Стена немного смущала быстрота и необходимость такой срочной свадьбы. Наверное, это больше смущало его родителей. А главное – она «разрушила все его представления о браке». Что, кстати, не помешало им прожить вместе лет десять. Мне судить не положено, но мне иногда кажется, что такие браки, как брак-благодарность или брак – чувство вины, брак-необходимость, очень долгие. Любые браки, кстати, это кармическая связь. Ты что-то по-любому должен человеку. И хорошо, если там еще есть любовь где-то. Детей у них не было. Потом она поняла что-то, и отработка кармы закончилась. Она с ним развелась и пустилась во все тяжкие. Добрала то, чего у нее не было в положенное время, а потом, конечно, встретила свою любовь. Он – европеец, мрачный с виду тип и музыкант. Теперь у Ритки полно очаровательных белокурых детей. Похоже, что она счастлива. А мы все в Москве и вздыхаем: хоть кто-то смог… хоть кому-то повезло… Хотя мы все, несмотря на то что на Родине, счастливы точно так же. И так же бываем несчастны. И непонятно, почему на каком-то этапе жизни, некоторые задачи кажутся настолько важными, что мы за них готовы отрезать и отдать правую руку.