Читать «Мои 90-е» онлайн - страница 137

Неделя до концерта тянулась бесконечно. Встретились на автобусной остановке. На улице, на людях. И посмотрели друг на друга таким всепроницающим взглядом, что страшно было соприкоснуться рукавами. Мог произойти взрыв. Но было не нервно. Было просто. В автобусе я вдруг поняла, что мы держимся за руки. И довольно крепко. Причем руки у нас вспотели, и это было особенно приятно. Стало все сразу понятно, совсем понятно. Понятно-понятно. Мы сели на сиденье за водителем и поцеловались. Один раз. Этого было достаточно на всю оставшуюся дорогу. Я закрыла глаза и чувствовала все его тело через эту руку. И мы не стали торопиться. Мы ехали на концерт. Но из автобуса мы вышли уже как бойфренд и гелфренд. Абсолютно. Даже как муж и жена, потому что стали переглядываться после каждой фразы, как люди, прожившие вместе десять лет и понимающие друг друга с полуслова. Мы зашли в концертный зал вместе с толпой таких же молодых, одетых в черное и худых людей. Мальчики – с длинными волосами, девочки – с короткими и цветными. Сели в холле, взяли пива. Девушка через стол спросила – откуда мы. Мы ответили, что из Netherland. Почему-то. Нам так хотелось бы. Девушка переспросила: Neverland? Мы поржали. Женя разговаривал на английском, боже мой, какое счастье! Нет, он даже общался! Началась музыка. Он, не отпуская руки, втащил меня в зал. Через несколько минут уже посадил к себе на плечи. На сцене рычали и неистовствовали парни в кожаных куртках. Я чувствовала шею своего друга своей промежностью и прижимала ноги к плечам еще сильнее. Кажется, ему было не тяжело, потому что он не торопился спустить меня на пол. Первый раз я так быстро и беззастенчиво перестала чувствовать физический барьер. Кажется, мы не отпускали руки и на обратном пути. Мы даже не разговаривали. И было понятно, куда мы едем. И зачем. Женя очень удачно проживал один в своей лагерной комнате. Причем рядом с одним из боковых входов, окнами на помойку. Мы не привлекли ничье внимание, приехав ночью вместе. Он молча закрыл дверь, я молча начала раздеваться. Я не помню ни тени смущения или волнения. Только ясность того, что все это правильно. Жене было девятнадцать. И он был романтик, сатанист и интеллектуал. Мне было двадцать четыре. У меня не было головы. Не было принципов, не было страха и не было планов на жизнь. No future. Я не понимала, как все это могло произойти со мной и что будет дальше. Я старалась не думать о Саше. Что нужно ему сказать, когда позвоню? И я не звонила.