Читать «Моё собачье дело» онлайн - страница 60

— Сидеть!

Сеструха случайно плюхнулась на попу, потеряв равновесие, и вызвала тем самым бурную реакцию у Никуси. К чрезмерным поглаживаниям и восторженным возгласам добавились и вкусняшки из штанов. Сеструха застенчиво повиляла хвостом, не понимая, чем это она заслужила такое превозношение, столь редкое с какой-либо стороны, и начала чавкать лакомыми кусочками. Никуся перевел внимание на меня, стоящую.

— Сидеть! — снова повторил он и поднял руку, отчего сеструха как бы между прочим вздрогнула.

Что-то у меня не было настроения выполнять команды. Конечно, я их знала, некоторые, по крайней мере, но обычно предпочитала не подавать виду. А то люди любят злоупотреблять существами, кажущимися им неразумными.

Никуся же был упоен. Все повторяя одно и то же слово, как заевшая пластинка, он принялся толкать мой зад в направлении паркета. Вы когда-нибудь пробовали усадить собаку, которая этого не хочет? Вы скажете, что это тяжело, я же скажу — невозможно. А знаете почему? Потому что в какой-то момент нам надоедает сопротивляться вашему своеволию и мы просто садимся, а вы думаете, что это вы нас заставили силой духа и тела. Вот знайте теперь всю правду!

Я села и получила свою дозу неискренних похвал и сухих комочков, пахнувших мясом. Стоило нам дожевать, усеяв пол крошками, как Никуся приступил к следующему пункту.

— Дай лапку! — сказал он и ткнул мне в лапку. Я отвела взгляд.

— Дай лапку! — настойчиво повторил Никуся, сам взял мою лапу и положил себе в руку. Потом снова поставил ее на место.

— Дай лапку!

Я горько вздохнула и дала Никусе то, чего он желал. «Молодец, молодец, держи вкусняшку». Никуся переместился к сеструхе, старательно таращащейся куда-то вдаль. Сеструха, как страус, придерживалась того мнения, что если она никого не видит, то не видят и ее. Лапки она никогда направо и налево не раздавала и вообще брезгливо относилась к этому делу, но Никуся был беспощаден. Он держал вырывающуюся сеструху за вытянутую лапу и повторял при этом, какая она хорошая собака. Смехота!

В таком духе продолжалось наше веселое обучение до самого возвращения папы.

Входная дверь захлопнулась с возмущенным скрипом, и из коридора донеслось какое-то страшное слово. Исходя чисто из звучания, так-то оно было мне незнакомо.

— Что-о-о ты сказал? — как-то испуганно обрадовался Никуся и вскочил на ноги.

— Ой, ты дома? — жутко смутился папа, и его красная голова появилась в дверном проеме.

— А где мне быть? — улыбался Никуся, как работник вольера, заставший делающего невинный вид пса при растерзании подстилки. — А что это ты такое…