Читать «Мистерии (пер. Соколова)» онлайн - страница 91

Пауза. Нагель выпилъ и продолжалъ: — Ахъ, да! Какъ сказано: человѣческая душа! Что вы скажете насчетъ того, что я однажды раннимъ утромъ на этихъ дняхъ поймалъ себя — себя, Іоганна Нильсена Нагеля — на томъ, что я хожу, взадъ и впередъ хожу около дома консула Андресена и размышляю о томъ, насколько высоки или низки могутъ быть его жилыя комнаты? А, какъ вы это находите?! Но это опять-таки, если можно такъ выразиться, человѣческая душа. Нѣтъ мелочей, разъ дѣло касается ея; все имѣетъ для нея свое значеніе. Какое, напримѣръ, произвело бы на васъ впечатлѣніе, если бы какъ-нибудь ночью, вернувшись домой изъ какого-нибудь собранія или послѣ какихъ-нибудь дѣлъ и идя обыкновенной знакомой дорогой, вы натолкнулись бы вдругъ на человѣка, который стоитъ въ углу, глядитъ на васъ, поворачиваетъ за вами голову, когда вы проходите мимо, и, не говоря ни слова, только пожираетъ васъ глазами? Предположимъ еще, что вы ничего не можете разглядѣть въ немъ, кромѣ лица и глазъ; что тогда? Ахъ, многое происходитъ въ человѣческой душѣ!.. Въ одинъ прекрасный вечеръ вы входите въ компанію, скажемъ двѣнадцати человѣкъ, а тринадцатый, — онъ можетъ быть телеграфистомъ, бѣднымъ асессоромъ, конторщикомъ, пароходнымъ капитаномъ, короче сказать, особой безъ всякаго значенія, — а тринадцатый сидитъ въ уголкѣ, не принимаетъ никакого участія въ разговорѣ и не производитъ ни малѣйшаго шума, и однакоже эта тринадцатая особа имѣетъ свое значеніе не для себя и не въ себѣ самой, а въ качествѣ фактора въ обществѣ. Именно потому, что она несетъ эту ношу, что она себя такъ молчаливо держитъ, что глаза ея поэтому глядятъ среди другихъ гостей глупо и незначительно, потому именно, что ея роль — быть ничтожной, — вотъ поэтому она и сообщаетъ всему обществу особый характеръ. Именно потому, что она молчитъ, она вліяетъ отрицательно и вноситъ съ собою въ комнату пониженный тонъ какой-то сумрачности, въ силу которой остальные говорятъ ровно настолько-то громко, а не громче. Вѣрно я говорю? Такой человѣкъ въ силу этого можетъ стать наиболѣе значительнымъ изъ всего общества. Я, какъ уже сказалъ, не разбираюсь въ людяхъ, но меня часто очень забавляетъ наблюдать, какое страшное значеніе могутъ имѣть мелочи; такъ я однажды былъ свидѣтелемъ, какъ одинъ совершенно чужой бѣдный инженеръ, который абсолютно не открывалъ рта… Но это уже другая исторія и не имѣетъ съ этой ничего общаго, кромѣ того, что обѣ онѣ прошли черезъ мой мозгъ и оставили въ немъ свой слѣдъ. Но вернемся къ предмету: кто знаетъ, не придаетъ ли какъ разъ ваше сегодняшнее молчаніе своего особаго тона моимъ словамъ, — тона, яснаго для меня въ моемъ умѣренномъ опьяненіи, — не побуждаетъ ли меня говорить такъ, какъ я это дѣлаю, выраженіе вашего лица, это полуиспуганное, полуневинное выраженіе? Это совершенно естественно и нимало не удивляетъ меня. Вы прислушиваетесь къ тому, что я говорю, — что я, пьяница, говорю, вы почему-то чувствуете себя въ чемъ-то уличеннымъ, — употребляя уже ранѣе сказанное выраженіе, уличеннымъ, — а я чувствую искушеніе итти дальше и швырнуть вамъ прямо въ лицо еще дюжину-двѣ словъ… Я привожу это только, какъ примѣръ оцѣнки мелочей. Не пренебрегайте мелочами, дорогой другъ! Ради самого Бога, мелочи имѣютъ господствующее значеніе… Войдите!