Читать «Мистерии (пер. Соколова)» онлайн - страница 79

Кнут Гамсун

Она все еще ничего не говорила, но подала ему стулъ, а сама направилась къ кухонной двери и остановилась тамъ. Она была странно смущена и, глядя на него, хваталась за свой передникъ.

Комната была именно такова, какъ онъ себѣ и представлялъ ее; столъ, пара стульевъ и кровать, вотъ и все почти, что она заключала. На окнахъ стояло нѣсколько растеній съ бѣлыми цвѣтами, но занавѣсокъ не было. Увидалъ Нагель въ углу за кроватью и злополучный стулъ съ высокой спинкой; у него оставались только двѣ ножки, жалкій и полуразвалившійся, онъ былъ прислоненъ къ стѣнѣ. На сидѣньѣ сохранился красный плюшъ.

— Неужели я такъ обезпокоилъ васъ, фрейлейнъ? — заговорилъ снова Нагель. — Не всегда такъ пугаются меня, когда я куда-нибудь вхожу, хе-хе-хе! Я вѣдь не въ первый разъ захожу къ людямъ здѣсь въ городѣ, не васъ одну стараюсь я застать. Я хожу изъ дома, въ домъ и всюду толкаюсь; вы, бытъ можетъ, уже слышали объ этомъ? Нѣтъ? Однакоже это все-таки такъ. Такова моя профессія: я коллекціонеръ, собираю всевозможныя древности, покупаю старинныя вещи и плачу за нихъ, смотря по достоинству. Да, только не пугайтесь, фрейлейнъ, я ничего не уношу съ собою, когда ухожу, хе-хе-хе, у меня. право, нѣтъ этой скверной привычки, вы можете быть совершенно спокойны. Если мнѣ не продаютъ добровольно, то я покоряюсь. И уже во всякомъ случаѣ не граблю.

— Но у меня нѣтъ старыхъ вещей, которыя… — сказала она наконецъ и совсѣмъ растерялась.

— Вотъ такъ-то всегда люди говорятъ, — отвѣчалъ онъ. — Но я объ закладъ побьюсь, что есть вещи, съ которыми неохотно разстаются, потому что онѣ принадлежали кому-нибудь любимому; вещи, къ которымъ люди привыкаютъ за всю свою жизнь, какіе-нибудь остатки наслѣдства родителей или прародителей. Но, на самомъ дѣлѣ, эти отслужившія свою службу вещи только стоятъ и уже ни къ чему настоящему не нужны; для чего же имъ занимать только мѣсто и губить деньги, которыхъ онѣ стоятъ? Вѣдь все же въ нихъ заключается-таки изрядное количество шиллинговъ, въ этихъ ненужныхъ семейныхъ вещахъ, а въ концѣ концовъ, онѣ совершенно разваливаются на части и валяются на полу. Отчего же не продать ихъ, пока есть еще время? Умные люди сердятся, когда я прихожу, и отвѣчаютъ, что у нихъ нѣтъ вещей. Хорошо. У каждаго свой взглядъ. Я изображаю изъ себя лакея, кланяюсь и ухожу. Другіе стыдятся и боятся показать мнѣ какую-нибудь сковородку съ прогорѣвшимъ дномъ. Они скорѣе не понимаютъ, на что мнѣ могутъ быть нужны эти вещи, но это ужъ наивныя души, которыя не знаютъ, до какой степени развита въ наше время манія коллекцій. Я именно говорю манія; я совершенно согласенъ, что мною руководитъ не иначе, какъ манія, я только называю вещи своими именами; почему бы мнѣ этого и не дѣлать? Ну, да впрочемъ это касается только меня одного и это мое дѣло, это такъ только къ слову пришлось. Но вотъ что я хотѣлъ сказать: право, почти смѣшно и глупо со стороны этихъ людей, что они опасаются показывать какое-нибудь старье. Ну, что за, красота въ кольцахъ и оружіи, которыя выкапываютъ изъ могильныхъ кургановъ? И однако развѣ они отъ этого менѣе цѣнны? Не правда ли, фрейлейнъ? Посмотрѣли бы вы мою коллекцію коровьихъ бубенцовъ! У меня есть одинъ колокольчикъ, — онъ, просто изъ листового желѣза, — ему какъ божеству молилось одно индусское племя. Подумайте только: безчисленное множество лѣтъ висѣлъ онъ на столбѣ какой-нибудь палатки въ лагерѣ и ему молились и приносили жертвы! Да, посмотрите только! Но я возвращаюсь къ цѣли своего посѣщенія; когда я дохожу до своего колокола, я всегда заговариваюсь!