Читать «Мистерии (пер. Соколова)» онлайн - страница 23

"…О, Господи ты Боже мой, что за причуда, что за дурачество! Да, да, мы — агрономы, капиталисты; нельзя же продать такъ, по первому предложенію, нѣтъ, нужно дремать надъ этимъ да раздумывать. Такъ-то мы поступаемъ; надо сначала собраться. А между тѣмъ ни одна душа не удивляется этому, потому что вся эта выходка на видъ такъ груба, такъ сумасбродна. Нѣтъ. Чортъ бы меня побралъ, если бы я самъ не сказалъ тотчасъ же, что въ этой глупости дѣло нечисто. Человѣкъ! оселъ тебѣ имя! Всюду можно водить тебя за носъ. Ахъ, да! Ну, тутъ я прозѣвалъ. И баста!

"Къ тому же изъ моего жилетнаго кармана торчитъ, напр., кончикъ скляночки; это — лѣкарство, синильная кислота; я ее прячу отъ любопытныхъ, и у меня не хватаетъ мужества принять ее. Для чего же я въ такомъ случаѣ держу ее при себѣ и зачѣмъ я ее пріобрѣлъ? Все это вздоръ, одинъ вздоръ, современное декадентское вранье, реклама и безвкусіе. Фу!..

"Или возьмемъ хотъ эту непростительную исторію съ моей медалью за спасеніе. Я ее, какъ говорится, честно заслужилъ; да, да, суешься во все понемножку, спасаешь и людей. Только Богъ знаетъ, было ли это на самомъ дѣлѣ добрымъ поступкомъ съ моей стороны. Разсудите сами, милостивыя государыни и милостивые государи: стоитъ на набережной молодой человѣкъ и такъ рыдаетъ, что плечи у него такъ и ходятъ; когда я обращаюсь къ нему съ рѣчью, онъ растерянно глядитъ на меня и вдругъ ускользаетъ внизъ, въ пароходный залъ. Я слѣдую за нимъ, онъ уже исчезъ въ каютъ. Я просматриваю листокъ записи пассажировъ, доискиваюсь этого человѣка и вижу, что онъ собирается въ Гамбургъ. Это все въ первый вечеръ. Я все время держу его подъ надзоромъ, я подстерегаю его на опасныхъ мѣстахъ и заглядываю ему въ лицо. Зачѣмъ я все это продѣлываю? Милостивыя государыни и государи, разсудите сами! Я вижу его слезы; что-то повидимому мучаетъ его ужасно, и иногда онъ съ безумнымъ, растеряннымъ видомъ заглядываеть въ глубину. Что мнѣ за дѣло до этого? Ровно никакого дѣла, положительно никакого, ну вотъ, теперь и судите сами; не стѣсняйтесь, пожалуйста! Проходитъ дня два: вѣтеръ такъ и воетъ, море такъ и ходитъ. Ночью въ два часа онъ является на нижнюю палубу, а я уже лежу тамъ, спрятавшись, и подстерегаю его. Луна бросаетъ странный, желтоватый свѣтъ на его лицо. Ну и что же? Онъ оглядывается на всѣ стороны, вытягиваетъ передъ собою руки и прыгаетъ черезъ бортъ ногами впередъ. Онъ однакоже не въ состояніи удержаться отъ крика. Пожалѣлъ ли онъ о своемъ рѣшеніи? Или стало ему страшно въ послѣднее мгновенье? Если нѣтъ, то зачѣмъ же онъ крикнулъ? Милостивыя государыни и государи, что бы вы предприняли на моемъ мѣстѣ? Отвѣтъ я всецѣло предоставляю вамъ. Быть можетъ, у васъ хватило бы благороднаго мужества, хотя и не безъ примѣси колебанія подъ конецъ, пощадитъ несчастнаго, или продолжали бы тихо лежать въ своемъ углу; я же ору, что есть силы, бѣгу на капитанскій мостикъ, потомъ точно такимъ же путемъ кидаюсь въ воду, какъ только возможно быстрѣе, головой внизъ. Я бьюсь въ водѣ какъ безумный, бросаюсь во всѣ стороны и слышу, что наверху на пароходѣ раздаются отчаянные крики. Вдругъ я натыкаюсь на его руку, которая еще сильно напряжена, съ вытянутыми пальцами. Онъ еще немножко работаетъ ногами. Прекрасно. Я хватаю его за загривокъ, онъ становится все тяжелѣе и тяжелѣе, онъ опускается и не двигается, подъ конецъ онъ однакоже дѣлаетъ прыжокъ въ сторону, чтобы освободиться. Я кружусь съ нимъ, море заливаетъ насъ обоихъ съ головою; у меня уже темнѣетъ въ глазахъ. Что мнѣ было дѣлать? Я скрежещу зубами и проклинаю этого оголтѣлаго малаго, но крѣпко держу его, пока наконецъ не является лодка. Что бы вы сдѣлали? Я спасалъ его, какъ неуклюжій, безпощадный медвѣдь; ну, и что же? Да, этого я уже не предоставляю вашему обсужденію, милостивыя государыни и государи. Этого вамъ ужъ не придется распутывать вашими ручками, затянутыми въ прелестнѣйшія лайковыя перчатки. Что мнѣ за дѣло до этого? Но предположимъ. что человѣкъ сильно дорожилъ тѣмъ, чтобы не ѣхать въ Гамбургъ? Въ этомъ-то и есть узелъ всего! Но медаль! Эта медаль за дѣло достойное, и я ношу ее въ карманѣ и ни въ какомъ случаѣ не брошу ее подъ ноги свиньямъ. Это также вы можете разсудить! Разсуждайте объ этомъ, какъ хотите, мнѣ-то что за дѣло, чортъ побери? Все это вообще такъ мало меня задѣваетъ, что я съ тѣхъ поръ ни разу даже и не вспомнилъ о несчастномъ человѣкѣ, хотя онъ навѣрно живъ и сейчасъ. Отчего онъ тогда это сдѣлалъ? Можетъ быть, отъ несчастной любви; въ самомъ дѣлѣ, можетъ быть, тутъ была замѣшана женщина, не знаю; да и къ этому я совершенно равнодушенъ. Баста!..