Читать «Мир по Тому Хэнксу: Жизненное кредо, благие намерения и добрые дела самого клевого парня Америки» онлайн - страница 130

Герой Хэнкса Пол Эджкомб работает в луизианской тюрьме в 1935 году. Он надзирает за камерой смертников и относится к осужденным с уважением. Ему приходится ощутить, что этого мало, когда он вынужден казнить Джона Коффи: огромный чернокожий простодушный и добрый чудотворец. Но если палач переживает нравственный кризис, лишь встретившись лицом к лицу с человеком, у которого инициалы «Дж. К.»^[27] и тот способен лечить больных и воскрешать мертвых, то ему надо получить по лбу Обухом Морали, чтобы что-то понять.

Хотя Коффи становится инструментом правосудия, а не только милосердия, он однозначно пример «Негра-Волшебника» – этим термином Спайк Ли называл кинематографический типаж афроамериканца с магическими способностями, каковой служит в первую очередь тому, чтобы ведущий белый персонаж стал лучше. Как ни парадоксально, собственно магия делает фильм менее волшебным. Еще она мешает игре Хэнкса: ему приходится просто воплощать человеческое достоинство и выражать на лице потрясение, вызванное чудесами.

«Есть огромное противоречие в этом человеке, зарабатывающем на жизнь убийством людей, – говорил Хэнкс. – Это самый страшный и кошмарный чек на оплату, который только можно получить, и все-таки ему приходится наделить его смыслом» [67]. Тебе не надо иметь черную душу, чтобы сыграть убийцу, но тебе нужны как минимум затененные углы внутреннего пространства. Хэнкс признавал: «Я понимаю его мотивацию».

Изгой

Cast Away

(2000 год, Чак Ноланд)

«Время правит нами без всякой жалости, ему все равно, здоровы мы или больны, голодны или пьяны, русский ты, американец или прилетел с Марса. Это как огонь. Он может погубить нас, а может и согреть. Вот почему в каждом офисе FedEx есть часы. Ведь мы живем и умираем под ход часов. Мы никогда не поворачиваемся к ним спиной. И мы никогда не позволим себе грех потерять нить времени!»

В основе «Изгоя» – семидесятисемиминутное представление высшей пробы, сыгранное всего одним актером. Том Хэнкс исполняет роль специалиста службы доставки, который выживает в авиакатастрофе и спасается на одном из тихоокеанских островов. Тропический рай становится его тюрьмой, где он должен выживать четыре года. Переломный момент на безымянном острове наступает, когда он открывает большую часть коробок, выброшенных на пляж, и делает себе инструменты из самых неожиданных вещей, например ледовых коньков и видеокассет. Хэнкс не говорит ни слова, разрывая картонную коробку, но по потрясенному выражению его лица зритель понимает, что ему приходится переваривать тот неприятный факт, что его в ближайшее время не спасут, – ему надо справиться со своим прежним принципом: доставить посылки адресатам как можно быстрее. (Одну из коробок он оставляет запечатанной, и та становится символом его надежды, что он сумеет найти путь к тому, кем он был.)

На острове Чак Ноланд (или «C. Noland» – «see no land», то есть «не вижу земли») обнаруживает, что больше не способен жить в своем прежнем состоянии гиперстимуляции, когда он управлял собственным графиком вплоть до минуты, но ничего не мог поделать с надвигающейся смертью жены его коллеги. Сейчас он обладает властью только над собственными жизнью и смертью: он решит, когда совершит самоубийство и совершит ли вообще, и он может встретить важного для него человека (волейбольный мяч, который герой назвал «Уилсон», – удивительно яркая находка).