Читать «МИД. Кремль. Кувейтский кризис» онлайн - страница 203

Александр Михайлович Белоногов

В свою очередь А.А.Бессмертных, беседуя 18 января с послом США Мэтлоком, призывал Вашингтон не усугублять ситуацию, не унижать Саддама Хусейна и не загонять его в угол.

21 января был получен негативный и даже резкий ответ Багдада на инициативу М.С.Горбачева от 18 числа относительно паузы в военных действиях. Как ни прискорбно, получалось, что в этой части Буш прогнозировал лучше, чем президент СССР. Как я отметил, беседуя 26 января с палестинскими представителями, своим вызывающим ответом на упомянутое обращение президента СССР С.Хусейн фактически связал ему руки. Кстати, с такой же идеей паузы и с таким же результатом после нас к Ираку обращались югославы в качестве председателя Движения неприсоединения. Так что дело тут было не в личности обращавшихся и не в «обидах» Багдада на Москву, а в неготовности иракского руководства вернуть Кувейт. В сущности оно само блокировало мирные инициативы, неизвестно на что надеясь и даже умышленно обостряя ситуацию: 22 января иракцы взорвали и подожгли крупные резервуары с нефтью в Кувейте, а также выпустили большие объемы нефти в Персидский залив из кувейтских нефтехранилищ, а 28 января президент Ирака в телеинтервью пригрозил применить против Саудовской Аравии, где размещались основные силы МНС, и против Израиля химическое и бактериологическое оружие.

Ответом на это стал рост числа участников МНС, увеличение их финансовой поддержки, выдворение иракских дипломатов из ряда стран, усиление требований, чтобы Ирак на будущее был лишен наиболее опасных видов оружия.

«Кризисная группа»

Надо полагать, что после перехода кризиса в военную фазу М.С.Горбачев острее ощутил потребность в большей мере базировать свои шаги на коллективном опыте и знаниях. Возможно какую-то роль сыграла и предыдущая советская практика, когда в острых ситуациях для более предметной и всесторонней проработки вопросов при Политбюро или внутри его создавались временные рабочие органы (комиссия по Афганистану, комиссия по Польше и т.п.). Так и теперь возникла президентская Комиссия по Персидскому заливу (между собой мы ее называли «кризисной группой»). В нее вошли министры иностранных дел, обороны, внутренних дел, председатель КГБ, помощники президента А.С. Черняев и В.Н. Игнатенко, член Президентского совета Е.М. Примаков и я. Иногда на заседаниях появлялся руководитель аппарата президента В.И. Болдин. Как правило, заседание вел сам президент, и это сильно облегчало дело, так как на месте сразу же принимались необходимые решения. Если он по какой-то причине отсутствовал, то председательствование переходило к А.А. Бессмертных, и в этом случае на мою долю падала подготовка докладной записки Горбачеву с изложением сформировавшихся в комиссии предложений и мнений (записка шла за подписью министра). Протоколов не велось. Последний раз я такую записку составил 28 февраля 1991 года.