Читать «МИД. Кремль. Кувейтский кризис» онлайн - страница 202

М.С. Горбачев, наблюдая, как масштабно и, по-видимому, разрушительно разворачивается операция «Буря в пустыне», не стал ждать и уже на вторые сутки предпринял попытку ее остановить. В середине дня 18 января он поручил нашему послу в Багдаде связаться с Саддамом Хусейном и задать ему вопрос: если в продолжающейся военной операции будет сделана пауза, то сможет ли он заявить о том, что уйдет из Кувейта? Если бы последовал ответ «да», то открывалась бы возможность ставить перед США и другими участниками операции вопрос о такой паузе.

Не дожидаясь ответа, Горбачев в тот же день в телефонном разговоре рассказал Бушу о своем новом обращении к Багдаду. При этом он развернул целую систему доводов, доказывая, что стратегические цели военной операции, мол, достигнуты и на этом можно было бы поставить точку. Горбачев говорил, что налицо политическое поражение Ирака, его военному и индустриальному потенциалу нанесен огромный, вряд ли поправимый ущерб, что агрессор наказан, ему преподан урок, что его амбиции диктовать свою волю в регионе теперь не имеют материальной основы, он ослаблен и обессилен на годы вперед. Соответственно, советовал Горбачев, пришло время подумать, в чем смысл продолжения военной акции, новых жертв. Надо вовремя остановиться, не упустить момент, ибо позже выходить из ситуации будет-де гораздо труднее.

Разумеется, в Кремле тогда никто и представить себе не мог, что воздушную войну против Ирака США запланировали вести не несколько дней, а несколько недель, причем без всяких пауз (о том, что никаких перерывов не будет до полного разгрома Ирака, Бейкер, как потом выяснилось, предупредил Азиза еще в Женеве). Поэтому, какую бы аргументацию Михаил Сергеевич ни приводил в том разговоре, впечатление на Буша она произвести не могла.

Президент США вел разговор очень корректно, но сквозь вежливость явственно проступала твердость с примесью то ли удивления, то ли легкой иронии по поводу суждений Горбачева. Суть же высказываний президента США сводилась к следующему: нет оснований считать, что С. Хусейн согласится с предложением Горбачева; неверно, что тот военный потенциал, который позволял Ираку действовать в регионе с позиций силы, более не существует, – значительная его часть осталась в целости, что позволяет ему и далее угрожать соседям; следовательно, нельзя идти на компромиссы, когда Саддам сохранил еще значительную часть своего военного потенциала; нельзя давать ему надежды на то, что какое-то его слово, обещание вести переговоры удовлетворит коалицию; тем более это несвоевременно сейчас, когда он ведет обстрел Израиля, так как в противном случае он будет выглядеть победителем – дескать, я ударил по Израилю, и война тут же прекратилась. Поэтому мы должны не сворачивать с пути, пока не станет абсолютно ясно, что задача выполнена, то есть пока С. Хусейн не уйдет из Кувейта, причем в одностороннем порядке, без уступок и умиротворения.

Короче, по всем пунктам Горбачев напоролся на отказ. Отмечая это, я вовсе не хочу, чтобы создалось впечатление, будто этот разговор был напрасен, хотя он явно опережал события. Во-первых, он дал возможность Горбачеву четче представить себе настрой американского руководства и, соответственно, не питать иллюзий и не делать лишних телодвижений, что для политика существенно, а для престижа страны не безразлично. Во-вторых, Буш убедился в том, что несмотря на прогрессирующее ослабление и осложнение позиций Горбачева внутри страны из-за событий в Прибалтике и других обстоятельств, Кремль не собирается быть пассивным в связи с военными действиями против Ирака и что это требуется учитывать. А в-третьих (и это, наверное, главное), по ходу разговора от президента США было получено очень важное заверение, касающееся будущности Ирака как государства. Буш заявил, что не хочет, чтобы на месте Ирака оказался вакуум, чтобы эта страна стала столь слабой и бессильной, что станет дестабилизирующим фактором и, в силу этого, возможным объектом агрессии со стороны соседей. Из этого вытекала некая условная граница, за которую США не собирались заходить в процессе разрушения военного и промышленного потенциала Ирака. Весь вопрос заключался в том, где эта граница пролегает и, следовательно, как далеко США хотят успеть зайти, прежде чем Багдад их остановит своим согласием выполнить резолюции Совета Безопасности. Все, как и раньше, упиралось в позицию С. Хусейна.