Читать «Меч воина. Внутренний подвиг мирянина и инока» онлайн - страница 55

ной надежде на чудо. Нельзя обольщаться: преображение этих душ, при всей его неожиданности, вершится не на пустом месте, прочное основание для него должно быть заложено в предшествующей жизни .

Мало того. Как говорит прп. Василий Поляномеруль-ский, хотя возможно преуспеть в спасении через внешний подвиг, «однако очень медленно и с трудом», тогда как на поприще внутреннем — скорее и вернее всего, ибо делание сие «сопровождается частым посещением Святого Духа» и «одна эта внутренняя молитва заменяет собой все внешние делания, ибо все они в ней одной вмещаются». Без умного делания «хотя и достигается некоторый успех», однако «зело косно и преболезненно», ибо «там одно внешнее моление». Умный же делатель, как говорит прп. Григорий Синаит, «скоро и легко приближается к Богу, ибо здесь и то и другое: внешнее и внутреннее хранение» сердца . Так что «хотя и имеются другие пути и роды жительства... руководствующие ко спасению... но путь умной молитвы есть путь царский, избранный. Он настолько возвышеннее и изящнее всех других подвигов, насколько душа превосходнее тела, он возводит из земли и пепла в усыновление Богу»⁴». Святой труд умной молитвы «кратчайшим путем приводит в Прене-бесное Царство Христа». Посему «будем просить у Господа открыть очи нашей души, чтобы увидеть необходимость непрестанной сердечной молитвы и при помощи Святого Духа начать подвиг»⁴’.

Напомним себе, что «бытие твари по образу Триединого Божества есть смысл и цель Церкви», цель, заданная Христом: все да будут едино, как Мы. «Очевидно, что если человеческая личность не достигает полного подобия Христу, до равенства и тожества с Ним», если не приходит в меру полного возраста Христова , то «заданное нам единство не осуществимо». А это значит, что и по смерти тела, «за пределами сего мира, человек не явится способным вместить в себе и носить непреложно всю полноту Богочеловеческого бытия», то есть и в вечности «единство пребудет несовершенным, частичным»*⁷. Совершенное благо рая, по прп. Симеону, обретается на земле: «Если не сделаетесь здесь небесными и Божественными, то как думаете обитать с Ним на Небе? как думаете войти в Царствие с небожителями и воцариться, сопребывая с Царем всех и Владыкою?., быть внутри Царства Небесного и соцарствовать со Христом?»

Что касается христианского совершенства, то видим: к нему влечет человека неведомая сила, душа ненасыти-ма даже даром спасения, но нечто побуждает ее жаждать высшего. Врожденная тяга к беспредельности обусловлена нашей природой и отвечает замыслу Творца о нас. Поэтому неукротимая устремленность к обожению есть вместе и зов естества, и исполнение заповеданного в повелении: вы — боги. Свидетельством тому неуемное рвение духа в сердцах наших святых. Однако вкрадывается невольный помысл: нет ли за этой тягой к высоким целям своего рода духовной корысти, желания, так сказать, «получше устроиться» в вечности? Но тут не о чем беспокоиться — если кто-то и помышляет о подобной «карьере», то его тщеславные притязания обречены. При таком устроении не стяжать благодать, не удержать ее, а значит — не сдвинуться с места, не вырваться из тленности ветхого естества. Устремленность же к совершенству из побуждений духовных, напротив, есть признак здоровья души, это естественная потребность богообразного существа реализовать свой природный потенциал, исполнить возложенное на него Творцом промыслительное задание. «Совершенство не всем доступно, подается оно в дар от Бога. Но любовь к совершенству не только доступна, но и обязательна».