Читать «Меч воина. Внутренний подвиг мирянина и инока» онлайн - страница 11

Поскольку заповеди не исполнимы без помощи Того, Кто дал их, средоточием усилий спасающихся становится дело молитвы — средство испросить эту помощь. Это позволяет признать молитву «вершиной всех аскетических деланий; она есть центр, от которого всякое иное действие черпает свою силу и утверждение». По этой же причине «культура православного аскетизма достигает в молитве своего наивысшего проявления и совершенства». Наконец, самое важное: «через истинную молитву совершается наше восхождение в Божественное бытие силою Духа Святого. Вот почему преимущественное внимание и главные силы подвижника отдаются именно деланию молитвы»!. А качество истинности присуще тому единственному виду молитвы, который способен привести человека к реальному богообщению, — молитве умносердечной, в отличие от разных форм молитвы словесной, имеющей назначение подготовительное.

И вот тут искатель молитвы окажется в затруднении. В христианской традиции предпочтение отдавалось устной передаче знаний в этой области. Письменные источники фиксируют только опорные точки учения, вынуждая за разъяснением обращаться либо к людям, имеющим практический опыт, либо к Богу, уповая на руководство свыше. Во времена, подобные нашим, когда пресекается личная передача опытного знания, люди, ответственные за духовное просвещение, естественно оказываются недостаточно компетентными. Не имея возможности вывести на путь умного делания, они порой уводят в противоположном направлении. Путаница и не-

¹ Софроний (Сахаров), архим. Рождение в Царство... Essex; М., 2001. С. 119. доразумения на этой почве возникают по большей части в результате недостаточного понимания принципиальных различий между основными периодами духовной жизни, когда теоретики, утратив ясность критериев, не распознают границ, пролегающих на переходе к иным уровням бытия. Отношение к этой проблематике слишком часто оказывается поверхностным, легкомысленным. Даже само понятие спасения не всегда осмысляется нами с должной серьезностью.

С одной стороны, часто слышится проповедь, возвышенно и вдохновенно вещающая о молитвенном приближении, а то и о пребывании в Боге, о живом богообщении или благодатных переживаниях духовной любви. Словно мы к этому уже почти готовы. Тут упускается из виду важное уточнение: эти плоды могут взрасти только на ниве бесстрастия, это удел подвижников, достигших меры духовного роста, для подавляющего большинства из нас недосягаемой. Недосягаемой уже потому, что конкретных способов восхождения к этим высотам проповедующие, как правило, не предлагают. Мы привыкли слышать призывы к молитве, возносимой от всей души, воссылаемой от всего сердца, увещания молиться в духе и истине . Пастыри привычно повторяют заповедь: непрестанно молитесь и любят напомнить о долге молитвенного трезве-ния, забывая только пояснить, что такой неотъемлемый атрибут покаяния, как наблюдение за помыслами и внутренними душевными движениями, — это еще далеко не трезвение в подлинном значении этого понятия и что эта исихастская практика вовсе недоступна на уровне словесной молитвы — на том уровне внешнего молитвословия,