Читать «Между нами только ночь (сборник)» онлайн - страница 154

Вокруг меня, навстречу, да и в том же самом направлении двигались клокочущие потоки жителей этого вероломного мира. Хотелось крикнуть им: “Вставайте, павшие духом! Во мгле отчаяния восстаньте ото сна, пробудитесь!..” И запеть пифийские песни. Так велико во мне было исступленное желание ясности.

Вдруг я увидела художника Колю. Он шагал широкими верблюжьими шагами, в летчицкой куртке, закинув лицо вверх, кусок рубахи голубой торчал из расстегнутой ширинки. Лацкан летчицкой куртки весь в значках – “Аэрофлот” и “Кавказ”. Казалось, он тоже не знал, как и я, что ему делать, как быть – одному среди множества людей.

Он заметил меня, поманил легким движением руки, наклонился и прошептал в самое ухо:

– Найди удаленное тихое место, останься там, питай только одну надежду – высохнуть вместе с горными травами и деревьями…

Он был совершенно пьян.

– Вообще я не суеверный, – снова заговорил Коля, – в приметы не верю, но как увижу птицу во сне, обязательно какая-нибудь неприятность. Вот сегодня под утро увидел глухаря.

– Коля, – я стала звать его, – Коля!..

Но он не слышал меня.

– Ловишь себя на том, – произнес он вдруг очень громко, – что независим, свободен, наконец, свободен! Эта эпитафия греет душу. У меня два окна в комнате, квартира торцевая. И столько света – что если между окнами поставить мольберт – ну прямо пиши и пиши. У меня тьма, тьма-тьмущая замыслов. Я для всех полная загадка, – и он улыбнулся от счастья и тоски.

Видно было, что с ним произошла какая-то нервная контузия.

– Вы гений, Коля, – говорю. – Как вы нарисовали иллюстрации к моей книге! Как будто всё сами видели и знали!

Это было каким-то чудом услышано.

– А вы знаете, что ваши иллюстрации погрызли собаки? – он достал картинку, и у нее, действительно, был отгрызен угол. – Елена Фёдоровна прикармливает бездомных собак по всей округе. Так вот это, – сказал он, гневно потрясая в воздухе картинкой, – всё, что осталось.

– Я порвал с издательством, – воскликнул Коля. – Там пошла чертовщина – кто эмигрировал в Нью-Йорк, кто скрывается от налогов, какие-то козни, заговоры, интриги… А мне-то что до всего до этого? Я вообще, когда рисую, имею в виду не издателя, а Создателя.

– В детстве, бывало, я никому этого не рассказывал, – с пылающими глазами он произнес на прощание, – просыпаешься – и весь дрожишь хрен знает от чего. А сейчас я это забыл!

Он отдал мне картинку и пошел – в своих штанах без единой пуговицы, такой независимый, с сумкой через плечо.

Блаженные, сумасшедшие, цыгане с медведями приплясывали на улицах.

Одна только встретилась статичная женщина кавказской национальности, застывшая в тусклом переходе на “Павелецкой” – в одной руке у нее был зажженный фонарик, а в другой она держала картонку с надписью “ФАНАР”.

Герои старались обозначить себя, как в пьесах Беккета. По вагонам шагал седой всклокоченный старик с табличкой на шее: “Я – сирота”. У вокзала стоял человек в рубище, похожий на разорившегося короля Лира, “Мне – 99 лет” гласило объявление у него на груди.