Читать «Марксизм в эпоху III Интернационала. Часть первая. От Октябрьской революции до кризиса 1929 года. Выпуск первый» онлайн - страница 6

Настоящее предисловие, разумеется, ни в коей мере не претендует на подробный критический анализ предлагаемой работы. Задача его мыслилась лишь в том, чтобы обратить внимание на те или иные ее стороны, могущие представить интерес.

Эрик Хобсбом.

ВСТУПЛЕНИЕ

Русская революция, ее последствия и ее сложные взаимосвязи являются основной темой третьего тома «Истории марксизма». По сравнению с периодом, который рассматривался во втором томе, временные рамки данного тома гораздо шире, а комплекс проблем, связанных с затрагиваемым периодом, гораздо сложнее. Поэтому пришлось разделить этот том на две части. Второй том «Истории» касался в основном преобразования идей Маркса и Энгельса в «марксизм» (который интерпретировался по-разному, но действовал в основном в рамках единственного тогда Интернационала, главной политической силой которого была немецкая социал-демократия; она же являлась его гегемоном в интеллектуальном плане), он рассматривает также дискуссии, вызванные попытками теоретически и практически применить анализ Маркса, формирование и развитие социалистических партий рабочего класса в большей части Европы и в других странах. Проблемы, возникшие в период, охватываемый данным томом, весьма разнообразны. Поэтому необходимо рассмотреть по крайней мере самые характерные из них.

Октябрьская революция прежде всего поставила на повестку дня вопрос о «пути к власти» (мы повторяем здесь название знаменитой книги Каутского, вышедшей в 1909 году), причем более конкретно, чем в период II Интернационала. Для рабочих партий революция явилась первым случаем завоевания власти, увенчавшимся успехом. Тем не менее она оставалась в изоляции, и потому марксисты-революционеры были вынуждены отдавать большую часть своей энергии – в разработке теории и в своей практике – тому, как повторить эту революцию (или сделать нечто подобное), как подойти к революционному завоеванию власти в условиях, отличающихся от условий России 1917 года, какими должны быть отношения между Советской Россией и борьбой за национальное и всемирное освобождение, с тем чтобы довести революцию до конца, и наоборот, в какой мере факт отсутствия революции в других странах мог повлиять на развитие Советского Союза. Со своей стороны нереволюционные марксисты (или по меньшей мере небольшевики) в равной степени были заняты поисками альтернативных путей к социализму.

Во-вторых, впервые в истории вопрос о построении социалистического общества перестал быть абстрактным. До тех пор пока Советский Союз оставался единственной страной, управляемой марксистами, то есть вплоть до конца второй мировой войны, дискуссия по этому вопросу относилась преимущественно к этой стране или же была связана с нею. Эта дискуссия в течение долгого времени испытывала влияние советского опыта и по большей части велась в одном и том же ключе, поскольку все тогдашние попытки построения социализма основывались на примере СССР или же на советском опыте (как позитивном, так и негативном), который служил точкой отсчета в этой области. Но мы не должны забывать и того, что в те годы социал-демократические партии впервые начали приобретать опыт правления – самостоятельно или в составе коалиционных правительств, чего не было до 1914 года, когда им систематически отказывали в участии в государственном управлении. Иногда, в особенности сразу после войны, некоторые их сторонники полагали, что подобные правительства могут содействовать реализации какой-то формы социализма (см. статью Э. Вайсселя). Поскольку вопросы построения социалистического общества до 1914 года являлись чисто академическими, а первые теоретики-марксисты не опускались до частностей, чтобы не впасть в утопию, постольку широкое поле для дискуссий открылось лишь в 1917 году.