Читать «Майский цветок» онлайн - страница 64

Когда все было освящено, священникъ удалился, сопровождаемый только маленькимъ пѣвчимъ; a народъ бросился къ лодкѣ, точно съ намѣреніемъ взять ее приступомъ. «Теперь можно ее снаряжать»!

Всѣ кабаньялскіе озорники были тутъ, взъерошенные, крикливые, ревѣли, обращаясь къ воспріемникамъ:

– Миндалю, конфектъ!..

На палубѣ улыбался величественно г. Маріано. «Скоро узнаютъ, какія есть вкусныя вещи! Онъ истратилъ унцію золота, чтобы сдѣлать честь своему племяннику». Онъ наклонился и запустилъ руки въ корзины, стоявшія у его ногъ.

– Лови!

И первый залпъ леденцовъ, жесткихъ, какъ пули, полетѣлъ въ орущихъ ребятъ, которые, вступивъ въ драку изъ-за миндаля и конфектъ съ корицей, валялись по песку, заворотивъ юбченки и показывая сквозь дыры въ штанишкахъ красноватое тѣло шалуновъ, привыкшихъ къ праздному блужданію.

Антоніо откупоривалъ кувшины можжевеловой водки, приглашая своихъ друзей съ покровительственнымъ видомъ, какъ будто угощеніе исходило отъ него. Простая водка лилась полными кружками, и всѣ подходили выпить: таможенные солдаты, съ ружьями на плечахъ; владѣльцы другихъ лодокъ, босые, одѣтые, точно паяцы, въ желтую байку; маленькіе юнги въ отрепьяхъ, но за поясомъ съ ужасными ножами, ростомъ съ нихъ самихъ.

Пиръ происходилъ на палубѣ. «Цвѣтъ Мая» дрожалъ отъ веселаго топота, какъ полъ бальной залы; вокругъ лодки разносился запахъ кабака.

Долоресъ, привлеченная весельемъ пирующихъ, влѣзла по лѣстницѣ, распекая на каждой ступенькѣ юнгъ, которые толпились тутъ съ дурнымъ намѣреніемъ взглянуть на красные чулки великолѣпной судовладѣлицы. Жена Ректора чувствовала себя въ своей тарелкѣ среди этихъ мужчинъ, окружавшихъ ее съ жаднымъ восхищеніемъ; она твердою ногою ступила на эти доски, принадлежавшія ей, сопровождаемая взглядами стоявшихъ внизу женщинъ, особенно снохи своей, Росаріи, которая должна была умереть отъ зависти.

Ректоръ не отходилъ отъ матери. Въ этотъ торжественный и такъ страстно желанный день, онъ испытывалъ какъ бы возрожденіе сыновней любви и забывалъ о свсей женѣ и даже о сынишкѣ, который, никѣмъ не останавливаемый, напихивался конфектами.

Судовладѣлецъ!.. Судовладѣлецъ!..

Онъ обнималъ свою старую мать, чмокая ее въ отекшее лицо и въ глаза, полные слезъ.

Въ памяти Тоны пробудились воспоминанія. Праздникъ въ честь лодки напомнилъ ей прошлое: пропуская досадное приключеніе съ таможеннымъ солдатомъ и долгіе годы старости, когда она стала такъ сильно презирать мужчинъ, она видѣла покойнаго Паскуало, молодого и сильнаго, какимъ она его знала, когда вышла за него замужъ; и плакала безутѣшно, какъ будто овдовѣла только вчера.

– Сынъ мой! Сынъ мой! – стонала она, обнимая Ректора, который казался ей воскресшимъ мужемъ.

Ректоръ былъ гордостью семьи, такъ какъ онъ своимъ трудомъ вернулъ ей прежнее значеніе. Мать плакала, мучимая раскаяніемъ: она обвиняла себя, что не любила этого сына такъ, какъ онъ заслуживалъ. Теперь ея сердце переполнялось нѣжностью; она точно спѣшила любить его побольше и боялась. – О, Боже! – такъ боялась, чтобы ея сына не постигла судьба отца. Выражая свои опасенія прерывающимся отъ рыданій голосомъ, она смотрѣла на бѣдный кабачокъ, виднѣвшійся вдали, обломокъ лодки, бывшій свидѣтелемъ ужасной драмы: гибели мученика труда.