Читать «Люди-волки» онлайн - страница 8

Но, когда деревья расступились, и вид на селение открылся в полной мере, с губ сорвался разочарованный потрясенный стон. Деревня была мертва, как этот лес. Дома давно обветшали, заборы покосились и повалились, сады срастались в один, поглощая границы между дворами. Окна - забитые или разбитые, слепо глядели на незванную гостью.

Волчья тропка тянулась по главной улице деревни, к старинной церкви. "А, нет, не деревня, если есть церковь, значит, это село, - пришло вдруг откуда-то. Белая штукатурка во многих местах облупилась со стен, открыв красную кирпичную кладку - будто обнажилось сырое мясо, купол порос мхом и кустарником. Люда обошла церковь, и сердце радостно дрогнуло: в стороне от других, у леса, взбегавшего на очередной холм, стоял еще один домишко, и из его трубы-развалюхи поднимался белый столб дыма. На заборе кверху дном были развешаны чугунки, будто в историческом фильме. Да и само жилище выглядело очень старым: темное до черноты дерево, тусклые стекла в окнах. Другие дома в деревене врастали в землю, а почва вокруг этого, наоборот, проседала, открывая белый как кости старинный каменный фундамент. Но все эти детали, навевающие, почему-то, сходство с избушкой Бабы-Яги, были не важны: важен был дым над трубой.

''Кто-то тут все-таки есть!'' - стремглав Люда бросилась к незатворенной калитке, висящей на одной петле. Мимоходом отметила, что именно к этому дому и вела звериная тропа. Но вряд ли звери затопили там печку!

Опять мельком явилась мысль, что в стороне от людей обычно селились ведьмы и колдуны, но Люда тут же забыла ее. Какие ведьмы в век мегаполисов и интернета?

''В наше время политкорректно говорить не ''ведьма'', а ''участница Битвы экстрасенсов'', - подбодрив себя этим замечанием, она взбежала на покосившееся скрипучее крыльцо и постучала в темную и старую как весь дом дверь.

Сразу никто не открыл, и Люда стукнула еще, уже громко, требовательно: приказ, а не просьба. Тут же дверь отворилась, и Люду чуть с ног не сшибло волной вони. Пахло псиной, кислятиной давно немытого тела и гарью. На пороге стояла старуха в рваном черном полушубке, накинутом на длинное, в веселенький цветочек, платье, и валенках. Высокая, сухая, крючконосая, лицо ее показалось знакомым. За ее спиной кучковались серые и черные собаки-дворняги, но глядели не с испугом - настороженно.

- Чего вам? - голос старухи оказался низким, но мягким, завораживающим и... знакомым. Она близоруко прищурилась: - А где твоя шуба, деточка?

Люда вздохнула, клацая зубами. Теперь до нее дошла волна жара из единственной комнаты дома, и тело, внезапно почувствовавшее, насколько замерзло, начала бить запоздалая дрожь. А, может, это нервы?

- П-помогите, - запинаясь, попросила она. - За мной гонятся, меня хотят убить! Спрячьте меня где-нибудь! Я заплачу... Не сейчас, но скоро! Много, много денег!

От темных глаз старухи разбежались лукавые морщинки:

- Деточка, мне не нужны деньги.