Читать «Любимые рассказы для детей» онлайн - страница 3

– Ну как, Чик, поел ты сегодня чего-нибудь? – спросил Тик, когда они устроились рядом возле печной трубы на ночлег.

– Ах, братец Тик! Одних березовых почек, одних мороженых почек… – грустно ответил Чик, потихоньку отдуваясь от сытости и заводя глаза.

– А впереди еще целая зима! – сказал Тик и вообразил морозы и холодный ветер.

– Да, да, Тик! Целая зима… – грустно сказал Чик и вообразил гречневую кашу и колбасу, которые ждали его в кормушке.

Хорошо зажил Чик! Утром он сперва летел за остальными, потом незаметно отставал и присаживался на дерево. Выждав время, он поднимался в небо и летел к кормушке. Но подлетал к кормушке он не сразу, а сначала садился на верхушку высокой голой березы и зорко оглядывался по сторонам. Он боялся, что кто-нибудь из воробьев увяжется за ним.

Убедившись, что его никто не видит, он незаметно появлялся у кормушки и с жадностью набрасывался на еду. Наевшись, он встряхивался и принимался весело чирикать. Так воробьи чирикают только весной, но для Чика все время была весна, и он не мог удержаться. Начирикавшись, он заводил глаза и дремал. Потом опять клевал и вечером возвращался в деревню.

– Да, плохо нам зимой! – жаловался он Тику. – В животе так и пищит от голода…

– Ты прав, ты прав! – соглашался озябший и голодный Тик.

Так бы хорошо и прошла зима для Чика, если бы его не заметил однажды Васька. Нервно пошевеливая хвостом, он долго слушал, как чирикает-заливается Чик, а потом стал красться к кормушке.

Васька был белый, и снег белый, и Чик ничего не замечал. Подойдя совсем близко, Васька дальше идти не осмеливался, а прилег и стал терпеливо ждать, когда Чик отвернется. Вдруг он так удивился, что даже привстал: воробей перелетел на сук ближайшего дерева, встряхнулся, взъерошился, закрыл глаза и задремал!

Васька подполз к дереву с другой стороны и осторожно стал подниматься вверх по стволу. Поднявшись, он выглянул из-за ствола: воробей спал так сладко, что даже похрапывал.

Васька вылез на сук, подобрал под живот лапы, изловчился и прыгнул. С Чиком в зубах он свалился с дерева и прыжками помчался к дому.

Чик проснулся от ужасной боли, вытаращил глаза, увидел Васькин огромный глаз и толстые белые усы – и даже чирикнуть не смог.

Тут бы ему и конец, но Ваську с воробьем в зубах заметили люди, выскочили на крыльцо, затопали, закричали на разные голоса: «Брысь! У-у! Васька! Брось сейчас же!» Васька выронил воробья и залез на всякий случай на дерево.

Чика принесли в теплый дом. Сначала он не подавал признаков жизни, потом очнулся, слабо подпрыгнул и стал биться об оконное стекло, не понимая, что мешает ему улететь в лес. Его выпустили, когда убедились, что он может летать.

Чик взлетел на макушку елки, сел там и почувствовал, что не может дальше лететь. Так он и сидел неподвижно до самого вечера.