Читать «Литературная Газета 6327 ( № 23 2011)» онлайн - страница 104

– Дома, в Шомполах. Днём из «тарелки» прозвучали страшные слова, а к вечеру у сельсовета стояли уже призывники. До сих пор в ушах стоят крик и плач провожающих. Люди поняли, что война предстоит страшная, кровавая. 22 июля был призван мой брат, о котором до сих пор ничего не знаю – пропал без вести. Вскоре мобилизовали и меня – перегонять скот в Запорожье. Чего только не натерпелись! Пять раз «мессера» бомбили, всё поле было в коровьих тушах. Через Днепр с остатками стада переходили уже по заминированному мосту. Перешли – и рвануло. Запорожье – в огне. Сдали стадо калмыкам. Вернулись – Одесса уже занята немцами…

Тяжело даётся рассказ. Прошу вернуться к собственно армейской службе.

– Наше дело – связь обеспечить. Без неё, как известно, на войне – крышка. И обеспечить её надо любой ценой… В общем, обрыв случился на линии. И это во время нашего наступления на Орловско-Курской дуге! Посылают одного бойца устранить повреждение – не вернулся, убило. Второго – то же самое. В общем, настала моя очередь. Хоть и раненый, соединил я эти провода, восстановил связь. Конечно, везенье везеньем, но я к тому времени уже обстрелянный был солдат. Да и здоровьем Бог не обидел. Кстати, тогда и первую медаль «За боевые заслуги» получил. Прямо в госпитале вручили. – Чуть помолчав, добавляет: – В песне у Михаила Ножкина есть слова: «Мы пол-Европы по-пластунски пропахали…» Вот это как раз о нас, о связистах.

В звании младшего лейтенанта он участвует в освобождении Орла, Белгорода, Рогачёва, Жлобина, множества других городов и населённых пунктов Белоруссии. Ко всем вышеперечисленным фронтам добавляется Центральный и 3-й Белорусский. И везде надо было быть впереди.

– Должность обязывает, – как бы оправдываясь, говорит Георгий Михайлович. – Да и характер всегда был такой: только вперёд! Помнишь, у Межирова: «Коммунисты, вперёд!»? Вот и приходилось поднимать бойцов в атаку. А из оружия – один командирский ТТ. Правда, и с «Дегтярёвым» случалось «поработать», и с нашей испытанной трёхлинейкой, и из немецкого «шмайсера» пострелять. В общем, на войне как на войне. Многие так.

Весь он тут, Георгий Михайлович: «Многие так». Может быть, и многие. Но представить себя на месте двадцатилетнего парня, поднимающего роту под шквальным пулемётным огнём, не получается.

– Война сильных людей закаляет, а слабых делает трусами и предателями. Но таких почти не было. После первого же боя человек меняется неузнаваемо, появляются солдатская сноровка, навык, умение. На стороне таких – и счастье солдатское. Порой диву даёшься: мины рвутся вокруг, пули, словно осиный рой, а он бежит от окопа к окопу как заговорённый. Спрашиваешь после боя: «Что, жив?», а он смеётся: «Жив, товарищ лейтенант! И дальше жить буду!» Вот такие ребята и выиграли войну, дошли до Берлина.

На вопрос о наиболее памятных моментах фронтовой жизни говорит:

– Да разве ж обо всех «памятных моментах» расскажешь... Всё памятно. Вот это, – показывает пальцем возле правого глаза, – осколок от фаустпатрона. В Кёнигсберге, в апреле 45-го, дело было. Но даже в госпиталь не ходил, перевязкой ограничился. Какие госпиталя, если война кончается!.. И ещё одного немца никогда не забуду.