Читать «Лики прошлого» онлайн - страница 70

Пора врачу-хирургу иметь твердую заработную плату, обеспечивающую ему нормальную жизнь, дающую возможность постоянного совершенствования. Он должен чувствовать полноту ответственности за выбранную им специальность, а также за те идеальные условия труда и быта, которые ему будут созданы государством.

Однако создается впечатление, что кем-то была специально создана порочная система построения здравоохранения на всех уровнях пирамиды.

Министр-хирург однажды уже оказался в положении человека, желавшего весь мир перевернуть для того, чтобы поставить на ноги пошатнувшееся здравоохранение: обещал своему народу, коллегам, а на поверку практически ничего не сделал — здравоохранение постепенно скатывалось в пропасть. Другой, не менее одаренный академик, приближенный к высшему эшелону, тоже обещал, рассказал изумленному народу, в какой яме мы находимся, но стабилизировать это сползание и падение так и не смог. Благо, что сам попал в автокатастрофу и ушел с должности.

Пришедшие ему на смену своей откровенностью и отсутствием какого-либо оптимизма изумляли народ безысходностью, с одной стороны, а с другой — верой в хорошее будущее. Лейтмотив их выступлений перед народом — спасайся кто как может.

После очередной такой встречи с министром здравоохранения видный хирург нашей страны, лауреат государственной премии, заслуженный деятель наук, член-корреспондент АМН, профессор П. П. Коваленко призвал общество хирургов, которым он руководил более 25 лет, к сохранению спокойствия, бережному отношению к имеющемуся кадровому составу хирургов, а последних просил не разбегаться по всевозможным кооперативам, там более не медицинским, а сохранить ряды, выполняя свой врачебный, солдатский, гражданский долг.

А как быть с наукой, на которую правительством отпускаются мизерные средства? Увлеченным людям платят ничтожные, вызывающие смех и сожаление деловых людей суммы.

Больно и горько, когда умные, талантливые, эрудированные люди, поднимаясь по иерархической лестнице вверх, на недосягаемую высоту по отношению к простому народу, вдруг становятся в позу непререкаемого авторитета, не способного испытать радость, успех хирурга, а лишь раздражение и огорчение, ища повод для ссор. Чем развращеннее ум, тем изощреннее и тоньше проходит эта война. Все ясно: годами наработанный авторитет постепенно падал, личность деградировала: в борьбу против всех были уже вовлечены не только ближайшие сотрудники, но и знакомые, бывшие пациенты. Город был разделен на две части: одна — за черных, другая — за белых.

Рассматривая время их активной деятельности уже без оков влияния авторитетов, невольно сбрасываешь причуды, а все то, что отягощало их существование, отнимало у них годы жизни не только творческой, но и земной, рассказы о них, пересказы и анекдоты, буквально отмывало все положительное, его-то оказывается очень мало, но было то, что пережило время и стало символом фамилии.