Читать «Лето с ангелами» онлайн - страница 8

(Мартын Ондатрович зажигает спичку, она недолго горит в темноте.)

Потолки высокие, даже сводчатые как будто. Не пойму. Картины какие-то по стенам. В рамах.

(Снова зажигает спичку, она гаснет.)

Монструозность! Картинная галерея!.. Какая картинная галерея на восьмом этаже! Дом — стандарт, квартиры — клетки. Вы мне голову не морочьте со своей картинной галереей... Согласен. Пусть я уже — не я, а моя любимая дочь Наташа, в конце концов мы — одна семья. Но Третьяковская галерея на восьмом этаже кооперативной белой коробочки — это уже слишком.

(Снова зажигает спичку, оглядывается)

Узнаю. Левитан "Над вечным покоем". Айвазовский — "Девятый вал", вон и людишки на бревне. А эта большая... какие-то лица, шапки, вроде зимы, розвальни, возница, кто-то стоит... Рукой народу указывает... Революция?

(Снова зажигает спичку, она гаснет.)

Неужели "Боярыня Морозова"?!

(Опять заживает спичку.)

Вот он, дьяк лисья шапка — лисья повадка! Некоторые плачут, помню. В ссылку везут. А она, боярыня руку подняла с двумя перстами. Показывает, хоть убейте, от старой веры не отрекусь!

Сильная картина. Изнуренность какая-то... У Глазунова — тоже, есть общее. Главное, очередь, помню, от Манежа вдоль всего Александровского сада, даже хвостик на Красную площадь заворачивал... Народ, знает, оценил.

(Спинка гаснет, зажигает новую.)

Есть, есть о чем подумать... Гляжу, оторваться не могу. И до того во мне разные чувства взыграли! Будто это меня в ссылку везут. А я не сдаюсь. Я вообще никогда не сдаюсь. Было дело позапрошлый год в конторе. Не сдаюсь — и все. На Колыму? На Колыму!! На лесоповал? На лесоповал! Меня ведут с собаками. А я держу свои два перста, как окаменелая!

(Мартын Ондатрович торопливо зажигает новую спичку, с изумлением смотрит на свою правую руку. Она сложена в два перста.)

Господи!

(Задувает спичку.)

Рука моя за старую веру сама свидетельствует. А коли рука моя как там — на картине... Может я и вправду — Морозова?! Чудовищная гороховость! Чувствую, я — она.

(Измененным голосом в темноте)

Федосья Прокопьевна Морозова — я. Обличаю их, зверей пестрообразных. Терплю муку мучинескую. Настали последние времена. Князя Ивана Хованского батожьем били, Как Исайю сожгли. Сестру мою Евдокию, бивше батогами, и от детей отлучили, и с мужем развели. А меня боярыню Федосью совсем разорили, в темницу бросили. Никониане, беси козлоподобные!

(Спичка освещает лицо боярыни на картине.)

Выпросил у Бога светлую Россию сатана, да же очервленит ю кровию мученической. Добро ты, дьявол, вздумал. И нам то любо — Христа ради, нашего света пострадать. Пусть дыба, пусть Щипцы!! Хочу! Хочу! Хочу пострадать!