Читать «Лето по Даниилу Андреевичу // Сад запертый» онлайн - страница 105

– А сейчас наша героиня продемонстрирует находку, из-за которой мы сегодня и собрались.

Терешонок с усмешкой подал Шуре церу в чехольчике.

– Достань, не бойся, мы пропитали материал специальным антивандальным составом. Теперь с ней можно делать что угодно, даже на зуб попробовать, и сокровищу ничего не будет.

– Предлагаю нашей героине прочитать то, что написал наш неизвестный прародич. Ведь только на первый взгляд здесь простое перечисление налогов и сборов, на самом деле дощечка скрывает зашифрованное послание!

До Шурки наконец дошла вся мера коварства ее бывших товарищей. Стряхнув с плеч ладони Генриха, она рявкнула:

– Не буду я ничего читать. Я и по древнерусски-то не знаю. Толян, выключай камеру.

…Дальнейшее выяснение подробностей дела заняло не так уж много времени. Виноходова, конечно, вся кипела изнутри, но виду старалась не показать. Плакала теперь моя аспирантура, – вполголоса сказал Артуру Терешонок. Ничего, отойдет, – в тон ему ответил Лажевский. Журналисты немного поржали над незадавшимся розыгрышем, только Светочка была недовольна – с подачи Шуры она выдернула группу на целый день в область, и теперь прикидывала, во что ей встанет эта авантюра. Шурка после сцены с табличкой пропала – видимо, избегала гнева обманутых вкладчиков своего предприятия. Операторская группа, упаковав камеры, в полчаса высосала литр самогонки под копченую рыбу Галины Ивановны. Деревенские были воодушевлены неожиданной движухой и вовсю потчевали гостей из северной столицы. А мы с Генри и Андреичем ушли на берег и накидались там втроем под разговорчики о том, что все зло от баб. Да, Терешонок тебе передавал привет и всякие куртуазные сожаления в том, что ты пострадала от ревности его гарема.

– Что-то не получается? – мягко спрашивает он, облокачиваясь о парту. Темная голова близко; волосы распадаются на блестящие прядки. Алька не успевает даже покраснеть. Захлопывать тетрадь тоже поздно. Она опускает глаза и ей становится смешно – листок снизу доверху заполнен треугольниками-симбиотами. Она снова смотрит на Каркушу и загадочно улыбается. Даниил Андреевич смотрит на треугольники, а она смотрит на него. Класс замер в ожидании потехи – либо Смирнова что-то выкинет, либо Каркуша отмочит. Динамическая парочка. Алька ловит себя на том, что продолжает рассматривать Даниила Андреевича – теперь это еще удобнее. Лоб высокий, но слегка скошен назад; нос крупный, правильный, почти прямой… или нет. Нет, не с горбинкой, но плавно выгнутый, как щипец у гончей собаки. Верхняя губа бледная – усы пижонские сбрил недавно. И коротковата, и вздернута смешно. Длинный улыбчивый рот изогнут, как татарский лук. Подбородок серьезный, уверенный, но с дурацкой ямочкой. Глаза слегка раскосые, но в них она старается не смотреть. Данька чувствует какую-то неловкость, но откуда – не может уловить. Поэтому он слегка жмет плечами, выпрямляется и говорит: продолжим. Что-то в поведении Алевтины Смирновой от него ускользает, но он решает пока оставить все как есть. Музыка затихает, Каркуша меняет пластинку и начинает рассказывать про Джона Ф. Кеннеди. Слышно, как стрекочет о стекло муха; шипит старая пластинка; раздается улыбчивый голос Фрэнка Синатры – Нью-Йорк, Нью-Йорк.