Читать «Леопард. Новеллы (Авторский сборник)» онлайн - страница 205

На следующий день он действительно приобрел кулич неизвестного происхождения, не четыре, а две изумительные свечи и через специальную контору послал своего мастодонта адвокату Ризме, что обошлось ему еще в двести лир.

Кроме того, после Рождества ему пришлось купить еще один кулич, который он нарезал тоненькими ломтиками и отнес на работу, ибо коллеги шутя упрекнули его в том, что он не предложил им попробовать хотя бы крошки от своей роскошной премии.

А судьба первого кулича канула в неизвестность.

Он заглянул в агентство «Молния», чтобы справиться, дошел ли его подарок по назначению. Ему нахально ткнули в нос книгу расписок в получении, где вверх ногами стояла подпись лакея адвоката.

Правда, после Крещения пришла визитная карточка «с глубочайшей признательностью и наилучшими пожеланиями».

Честь была спасена.

Сирена

Поздней осенью далекого 1938-го я переживал острейший приступ мизантропии. Дело было в Турине. Пока я спал, «фифа» № 1, старательно обшарив мои карманы в поисках вожделенных сотенок, обнаружила письмецо от «фифы» № 2. Означенное письмецо, при всей своей орфографической непроходимости, все же не оставляло и тени сомнения насчет характера наших отношений.

Мое пробуждение было незамедлительным и бурным. Квартирка на улице Пейрон огласилась залпом эмоционально окрашенных высказываний на местном наречии. Отчаянную попытку выцарапать мне глаза удалось предотвратить лишь после того, как я легонько выкрутил левое запястье незадачливой вертячки. Прием вынужденной самообороны положил конец едва разразившемуся скандалу, а заодно и воцарившейся было идиллии. Девица поспешно оделась, швырнула в сумочку пудру, губную помаду, платочек, сотенную «за все мытарства», запустила в меня напоследок тройным «кобелем» и выскочила за дверь. Ни разу не была она так прелестна, как в эти четверть часа полного остервенения. Из окна я различил тающую в утреннем туманце фигуру: высокую, стройную, исполненную вновь обретенного изящества.

Больше я ее не видел. Ни ее, ни черного кашемирового свитера, стоившего бешеных денег и обладавшего тем роковым достоинством, что одинаково годился и для мужчин и для женщин. Единственным напоминанием о ней стали две оброненные на постель волнистые шпильки-невидимки.

В тот же день у меня было назначено свидание с № 2 в кафе на площади Карло Феличе. Однако за «нашим» столиком в западном углу второго зала я узрел не каштановую гриву как никогда желанной девахи, а плутоватую физию Тонино, ее двенадцатилетнего братишки, только что заглотившего порцию шоколада с двойными сливками. Завидев меня, он вскочил с нарочитой туринской учтивостью.

– Монсу́, – изрек он. – Пинотта не придет. Она просила отдать вам эту записку. Покеда, монсу́, – и был таков, захватив с собой пару притомившихся на тарелке пампушек.

Записка – тщедушный обрывок картона цвета слоновой кости – оповещала меня о полном отвороте-повороте, мотивированным моей гнусностью и «южным бесстыдством». Из чего я заключил, что № 1 разыскала и подговорила № 2, а также что я попросту остался с носом.