Читать «Леонардо да Винчи. Микеланджело. Рафаэль. Рембрандт» онлайн - страница 18

Но даже среди этой обстановки Леонардо стремился к идеалу и иногда находил его совершенно неожиданным образом и при обстоятельствах, сильно скандализировавших некоторых благочестивых историков искусства. Если верить Рио, автору «Истории христианского искусства*, герцог умел злоупотреблять талантом Леонардо, заставляя великого художника рисовать для своей потехи самые нечистые мифологические сюжеты. Утверждение это весьма правдоподобно, но об этих «натуралистических» произведениях Леонардо сохранилось так мало сведений, что, очевидно, пи сам художник, ни его ученики не придавали им серьезного значения. Вот что пишет Рио: «Лодовико иногда страдал настоящими пароксизмами нохотливжтн и в такие часы заставлял художника рисовать самые мерзкие мифологические изображения, причем ему более всего нравилась наименее прикрытая нагота, лишь бы контуры были хорошо округлены и лишь бы магия светотени (clarutn obscurum) дала вполне обнажиться совершенству форм».

Из этих картин сохранилась разве «Леда», находящаяся в Гааге, о которой Ломаццо пишет: «Хотя и нагая, она не представляла ничего неприличного, потому что стыдливо опускала глаза*. Эта «Леда» попала из Италии в Германию, где с нею поступили иоварварски: желая придать ей «приличный» вид, злополучную Леду одели в неуклюже намалеванное платье и назвали «Милосердием». В Гааге пытались ее [>еставрировать, но, конечно, без особого у< пеха.

Бесспорно, однако, что писание нагих женских тел, с точки зрения Леонардо, было не творчеством, а упражнением, уроками анатомической живописи. «Удивительная вещь, — восклицает французский критик Теофиль Готье, — Леонардо да Винчи, обладавший таким знанием анатомии, почти никогда не писал нагих тел!» I laiiinioe удивление человека, гудящего о произведениях Леонардо в сравнении с французской живописью! Без всякого <•<>-мнения. Леонардо не раз рисовал и писал нагие тела стоит просмотреть его эскизы и рисунки, — но он не выставлял их там, где они не имеют смысла, и не смешивал начала работы с концом.

Посреди окружавшего его придворного шума и разврата Леонардо замышлял чисто идеальные сюжеты поразительной красоты. Правда, и в этом случае он не угодил христианским пиетистам. 1(азванный уже Рио считает «неприличным и почти кощунственным» то обстоятельство, что великий художник написал одну из своих лучших Мадонн для прекрасной Чечилии Галле-рани, в то время пленившей герцога Лодовико. Как будто не вес равно, ио чьему заказу была написана картина, принадлежавшая всем, кто умел видеть и понимать! Что же касается сюжета картины — Дева Мария, ведущая за руку ребенка Иисуса, чтобы благословить только что распустившуюся розу, — то благочестивым историкам следовало радоваться, а не приходить в негодование. Пробуждающаяся после зимней спячки природа, юность и весна христианства, — разве в этом сопоставлении нельзя было найти примирения христианского чувства любви с пониманием природы и пламенною любовью к ней?