Читать «Ледяное сердце Златовера (бдп-5)» онлайн - страница 49

— Ты, господин, хоть маленькое представление имеешь о горне и наковальне?

— Маленькое — имею.

— Тогда так. Я буду ковать, а ты — держать болванку, и поворачивать, когда скажу. Я буду командовать, а ты — исполнять. Быстро исполнять, понятно?

Ядовитые шпильки кузнеца, все как одна, наталкивались на прочную броню самообладания саламандра, который, видимо, на своем веку от папочки еще и не такого наслушался, и Мастер убедился, наконец, что ему нечем перебить блажь благородного господина. На меня же он вообще ни разу не взглянул, как будто меня и вовсе здесь не было.

Болванка в горне уже отливала красным, запах газов, выделявшихся при горении угля, щекотал мне ноздри, но я не рискнул прибегнуть здесь к защитной магии, мне это показалось неэтичным по отношению к кузнецу. Ковач вооружился тяжелым молотом и кивнул Звенигору на горн:

— Фартук и варежки на полке возьмешь, господин помощник. А когда станет невмоготу, скажешь.

Звенигор проигнорировал как насмешку, так и предложение, и неторопливо проследовал к горну. Окрик застрял в горле Ковача, а рот так и остался открытым в осознании того, какую лису он только что запустил в свой курятник, когда мой саламандр руками взял из огня болванку и, не поморщившись, водрузил ее на наковальню.

— Мастер, — сказал ему Звенигор, — вы сами приказали торопиться…

Но Ковач, кажется, даже не заметил, что его насмешки вернулись к нему тою же монетой.

— Ты кто? Не сам ли бог огня?

— Я его внук.

Ковач протянул было руку, будто желая удостовериться наощупь, что его не морочат, но жар, пахнувший от металла, убедил его отказаться от болезненного эксперимента. За раскаленное железо, я думаю, на его памяти никто голыми руками не хватался, но Ковач был не из тех, кто долго позволил бы подручному тешиться своим огорошенным видом.

И дело у них пошло! Грохот и звон в тесной кузне стоял такой, что меня, пристроившегося в дверях, в первую же минуту чуть было не вынесло прочь на волне звука, и потом я еще долгое время тряс головой, опасаясь, что оглох, а когда осознал, что дел тут надолго, стал устраивать себе продолжительные блаженные передышки, чтобы глотнуть воды и отдышаться. Я всякий раз возвращался, потому что на то, что творилось в кузне, стоило посмотреть.

Ковач без устали махал пудовым молотом, плюща железо да зычно покрикивая, чтобы подручный всякий раз по-иному поворачивал меч под удар. Со стороны, во мраке, пламени и дыму эта чудная пара казалась грозным старым дьяволом и расторопным мелким бесом. Седые космы кузнеца взмокли, по плечам и груди струился жирный грязный пот. Да и на лбу Звенигора — виданное ли дело! — над бровями появились редкие мелкие капли. Я усмехнулся. Однако, брат принц, это тебе не огненные пляски, тут вкалывать надо. Для усмешки у меня была и еще одна причина: я между делом стащил перчатку Звенигора и тишком исследовал ее. Так и есть, в среднем пальце притаилось тяжелое золотое кольцо с замысловатой печаткой, изображавшей что-то вроде извивающейся в огне ящерицы. Ну а что еще могло там быть?