Читать «Ледяное сердце Златовера (бдп-5)» онлайн - страница 100

Я встал рядом с гоблином. Поединок — поединком, а все же не было у меня к нему доверия. Не хотел бы я, чтобы Удылгуб невзначай оказался у Звена за беззащитной спиной. Оба войска со своих позиций с напряженным интересом наблюдали за нами. Точнее, за ними.

Первые же удары утвердили меня в моем опасении. Новичком Звенигор не был, но Салазани, очевидно, имела право зваться Мастером Клинка. Они кружили, топча снег и пожирая друг друга рысьими взглядами. Оба были одинаково легки на ногу, но Салазани казалась более острой, более агрессивной. Более точной. Звенигору на отражение ее атак приходилось тратить больше сил, и меня совсем не обнадежили капельки пота, появившиеся над его бровями. Голубоватый переливчатый клинок противницы маячил у него перед глазами, и она, без сомнения, чувствовала, что превосходит его. Ей это нравилось. На пятнадцатой минуте она заулыбалась. Звенигор ушел в глухую защиту, стараясь тратить лишь минимум сил. Парировал и уклонялся, временами оскальзываясь на растоптанном снегу. И первая кровь этого поединка тоже принадлежала ему. Салазани рассмеялась, когда ее меч задел его бицепс, рассек тунику и мышцу, и на снег упали алые капли. Как розы. Первый успех придал ей азарта. Когда я отговаривал Звенигора от поединка, я и подумать не мог, что окажусь настолько прав. Она играла с ним. Он хоть и не поморщился, но теперь уже берег руку, держась к противнице чуть боком, что ограничивало его подвижность. За эту осторожность пришлось расплатиться неглубокой, но длинной царапиной в правое бедро. Потом острие ее меча чиркнуло его по ребрам, и лишь проворство, с каким он отпрыгнул назад, чуть не потеряв равновесие, спасло его от тяжелой раны. Все эти мелочи не могли оказать на исход мгновенного действия, но они напоминали о себе. Они жгли. Они причиняли беспокойство. Они сочились кровью. Они давали Звенигору понять, насколько он уязвим. Помимо ненависти к женщине, убивавшей его отца, он должен был бы сейчас чувствовать ненависть к ней же, убивавшей его самого. Два раза он ее побеждал, и она явно желала доказать, что третий — за ней. Доказать свою значимость и власть, которые у него достало наглости отрицать.

Но время шло, а мой друг, получая все новые и новые досадные царапины, именно те, от которых и защитил бы его доспех, все же держался. Покамест он ухитрился не сделать ни одной фатальной ошибки. Она была искуснее, но он — выносливее и физически сильнее. Если не считать действия мелких ран, время и эмоции Салазани работали на него. Она могла позволить себе азарт и натиск, а за ним стояло нечто большее, чем доводящая до безумия личная прихоть. Приняв обличье женщины отнюдь не атлетического сложения, Салазани вместе с его привлекательностью обрела и его недостатки. Ее дыхание становилось короче, движения — чуточку медленнее. Она начала уставать. В ней закипала досада от того, что ей не удается разделаться с ним шутя. Наверное, так буйный пациент психиатрической клиники бросается на обитые ватой стены. Похоже, они оба перешагнули рубеж, до которого дело могло решить чье-то искусство, и теперь оставалось ждать, чьи колени подкосятся раньше.