Читать «Легенды Арбата (сборник)» онлайн - страница 132

В завесе кабацкого гама, где успех и неудача были в мелкую нарезку смешаны пестро, как винегрет, они звякнули и крякнули – пропустили за непротык: чтоб он кончился.

В прямой речи далее мы опускаем все матерные связки, без которых речь мастеров слова рассыпается, как сухая каша, не сдобренная маслом.

– …ь! – продолжил второй. – С пятым пунктом уже не берут даже под псевдонимом!

– Яша! – урезонивал третий. – …ый…ай…уй! А ты никогда не думал, что если бы ты был русский, то стал бы антисемитом?

– Если бы я был русский, многие у меня стали бы неграми!

– Ха! Ты сначала попробуй стань.

– Ты глянь по сторонам. Каждый второй – аид. Каждый третий – под псевдонимом. Цвет советской литературы. Тебе бы не было обидно?

– Яша! – пожаловался Яша-1. – Весь ужас в том, что если в издательстве сидит еврей, так он отпихивает всех евреев – чтоб не дай бог не заподозрили в сионизме!..

– Яшкин-стрит, – сказал третий и развел по рюмкам остатки. – У вас отсутствует позитивное мышление. Конкретно: кто имеет минимальные шансы на пропих.

– Нюма, – сказали два Яшки. – Что за типично еврейская страсть без конца пересчитывать свои несчастья?..

И стали загибать пальцы, благо брать ими со стола было нечего:

– Поэт. На русском. Новаторская форма. Еврей. Без связей и покровителей. Москвич – квота в планах на них превышена. Примелькавшийся, но затертый.

«Это мы…» – закручинились три богатыря.

– А требуется – по принципу от обратного, – сказал Яша-2:

Первое. Национал. На них план. Не хватает.

Второе. Из малого народа. До советской власти вообще письменности не имели.

Третье. Провинциал. Живущий в своей глуши.

Четвертое. Никому не известен. Литературное открытие!

Пятое. Форма – классическая. С вкраплениями местного колорита.

Шестое. Его книжка должна выйти на родине на местном языке. И тут ее узнает Москва!

Седьмое. И эти стихи подборками идут в издательства, в журналы, в секретариат, в комитеты по премиям, куда угодно – в хорошем русском переводе. Чтоб переводчики были уже как-то известны.

Они посмотрели друг на друга, вдруг Нюма поймал чей-то взгляд в дверях, вскочил, заулыбался, заспешил, и через пять минут вернулся с пятью рублями.

Это резко усилило реалистичность написанной картины. Коллеги эффективно отоварили пятерку, и возникло чувство, что жизнь-то понемногу налаживается!

– А тебе что с того нацпоэта?.. – вздохнул Яша-1. – Меня уже тошнит от подстрочников.

– Кирюха, – удивился Яша-2. – Под его маркой ты можешь публиковать свои стихи вагонами и километрами. Нганасанскому акыну везде у нас дорога. Да у тебя эти переводы с руками отрывать будут. Это ж не с французского!

– Те-те-те, – мечтательно поцокал Нюма. – Желательно первобытное племя, не искаженное грамотностью. Чтоб ни один сородич своему трубадуру не конкурент.

– Гениально! – оценил Яша-1. – Поймать и бить, пока не забудет все буквы. Но – где ты найдешь поэта?!

– Яшке больше не наливать, – велел Яша-2. – Идиот. Брат Карамазов. Сначала – ты – пишешь – стихи. Потом он переводит их на язык родных фигвамов. Потом этот золотой самородок издает на нем книжку дома. И шаманский совет племени укакивается от счастья.