Читать «Крымская война. Соратники» онлайн - страница 44

Упаси меня Бог, я не обвиняю Павла Степановича в плагиате. Этому понятию нет места в военной науке: любое удачное тактическое или стратегическое решение сразу попадает в золотой фонд военной мысли. И его используют, когда выпадет подходящий случай. Ну кто, скажите на милость, виноват, что построение эскадр почти в точности повторяет картину боя при Трафальгаре?

Не верите? Судите сами:

Как и Вильнёв, Гамелен вел эскадру на север. Как и Вильнёв, он перед самым боем предпринял перестроение, включив в состав ордера то, что осталось от первого и второго отрядов. Как и пятьдесят лет назад, строй эскадры не успел образовать кильватерную линию: французы шли уступом, двумя колоннами, причем голова правой, находившейся ближе к берегу, поравнялась со вторым от конца мателотом левой колонны.

Как и при Трафальгаре, под ветром у Гамелена был близкий берег и еще более близкое мелководье. И ветер, дувший как и тогда, в Бискайском заливе, с зюйда, наполнял паруса вражеских кораблей, идущих на французский строй полным бакштагом.

И наконец, оба они - и Вильнёв и Гамелен - французы, черт возьми!

...правда, у Вильнёва не было паровых кораблей...

По мне, так и этих совпадений довольно, чтобы адмирал застрелился на шканцах, не дожидаясь начала боя - чтобы не утруждать рок заботами о собственной судьбе. Но, похоже, Гамелен решил переиграть фатум.

И, надо сказать, для такой попытки у него были основания. В двух французских колоннах идут то ли одиннадцать, то ли двенадцать двух- и трехдечных линкоров. В эскадре Нахимова - тринадцать вымпелов. Силы, можно считать, равны.

Правда, на многих французских кораблях спущены стеньги. Их паруса ничего не добавляют к тяге выбивающихся из сил паровых буксиров. А тем приходится несладко - ветер, принесший на своих крылах русскую эскадру, ощутимо крепчает. Волна бьет колесным пароходам в борт, и они еле-еле выжимают из машин по четыре узла, тогда как неприятель подходит на всех восьми. Нахимов, скомандовав перестроение для боя, велел раскинуть лиселя - чтобы уж точно не дать неприятелю оттянуться от мелководья, навязать бой на своих условиях.

Главный козырь Гамелена - паровые суда. И он решил сделать то, к чему французы с англичанами старательно готовились на маневрах, но чего так и не опробовали в боевых условиях: принял эскадренный бой на буксирах за пароходами.

Они-то и стали первыми жертвами. В маленький «Саламандр», тащивший линкор «Иена», с разгону врезался головной линкор второй колонны нахимовского отряда «Двенадцать апостолов». Железный корпус суденышка смяло, как консервную банку и опрокинуло; несчастный пароход камнем пошел ко дну. Линкор, получил большую пробоину в правой скуле, в которую сразу стала поступать вода, но это уже не имело значения. Его орудия дружно гремели: плутонги правого борта крушили продольным огнем «Иену», левые били по корме «Юпитера». Французы отвечали из погонных и ретирадных пушек, но это было уже агонией. Несколькими минутами спустя, к орудиям «Двенадцати апостолов» присоединились пушки «Святослава». Его командир, капитан первого ранга Леонтьев, сбросил паруса и вел линкор на четырех узлах. Ударив залпами с обоих бортов, он обогнул «Двенадцать апостолов», и в упор, с пистолетной дистанции принялся методично крушить недвижную «Иену». После первого же залпа фок-мачта обрушилась за борт. Пушки молчали, по палубе в ужасе метались люди, а «Святослав» все ревел взбесившимся вулканом, изрыгая снопы картечи, ядра, бомбы.