Читать «Крымская война. Соратники» онлайн - страница 162

Пилоты, наблюдатели, мотористы - весь личный состав алмазовской авиагруппы собрался здесь, на верхушке крутого обрыва, откуда к воде сбегала узкая, заросшая полынью тропка. Вдалеке виднелись ангары Качинской базы; на слипах уставшими чайками пристроились гидропланы.

Эссен опустился на колено, поправил венок. Встал, вытянулся по стойке «смирно», держа фуражку на сгибе руки.

Кобылин кивнул расчету. Трое мотористов вскинули карабины, ударили в низкое небо залпом. Передернули - залп. И еще.

Дождавшись, пока развеется дым от выстрелов, Эссен надел фуражку и вскинул руку к козырьку; остальные авиаторы повторили его жест.

За спиной лейтенанта кто-то деликатно кашлянул. Эссен повернулся. В окружении чисто одетых хуторян - мужиков, баб, мальчишек, - стоял сухонький сивобородый дьячок. Эссен знал его - дьячок служил в церквушке, на окраине Севастополя, а в Качу пришел по приглашению лейтенанта Марченко, занимавшегося устройством похорон.

- Сродственники есть у убиенных? - поинтересовался дьячок. Голос у него был высокий, надтреснутый. - Чтобы, значит, отписать, где могилка-то? Надо же чтоб у людей было где поплакать, помянуть прилично...

- Некому их поминать, кроме нас, батюшка. - ответил лейтенант. - Родня, ежели и есть, то уж больно далеко, им сюда добираться. Нет, некому о могилке сообщать.

- Ну, ин ладно! - легко согласился дьячок. - Вы, господин офицер, будьте в надёже - мы за могилкой присмотрим. Все, как надо будет!

- Присмотрим! - согласился сумрачный хуторянин. - А как война закончится - всем миром деньги соберем и часовенку здесь, на горушке, поставим. Чтобы, значить, память была. Чтоб и дети наши помнили, и внуки. Так что не сумлевайтесь, ваше высокоблагородие, по-доброму сладим!

- Позвольте, значить, осведомиться? - спросил помявшись, дьячок. - Товарищ ваш, который тут лежит, Петром прозывается который... Фамилие у него чудное. Он што, нерусский? И веры какой будет, православной?

Эссен поднял глаза и тяжело, в упор посмотрел на дьячка. Тот смутился, закашлялся.

- Я потому спрашиваю, чтобы знать - по какому обычаю отпевать новопреставленного раба божия? Чтоб честь по чести, заупокойную отслужить, и кажинный год, в этот день поминать? Нельзя без этого, не по христиански...

- Православный он. - ответил за Эссена Марченко. - Поминай, отче, как православного. Раз за русскую землю голову сложил - значит наш он, православный, и никак иначе!

- Верно! - подтвердил Эссен. - И никак иначе!

«Ну, вот и все. Теперь и здесь появилась могила русских авиаторов. И где бы мы теперь ни оказались - они навсегда останутся здесь. И неважно, что Петька-Патрик родом из далекой Ирландии, раз летал и погиб на русском аппарате, раз сражался плечом к плечу с нами против врагов России - значит русский. И имя у него будет русское - Петька, Петр. Теперь и навсегда!»